Письмо: Парикмахер и солдаты

Я житель Одессы, тружусь в качестве мужского парикмахера. Эта работа позволяет мне каждый день тесно общаться с людьми самых разных профессий, политических взглядов и разного материального достатка. Описанные мною ниже истории я услышал в ходе личных бесед — они демонстрируют развитие взглядов людей с начала войны до сегодняшнего дня.

Первый рассказ — от рядового пехотинца, ныне находящегося в декрете по уходу за ребёнком. Звать его будем А.

А. проходил службу еще до войны, и к ее началу уже год, как работал по гражданской специальности. В 2022-м, в связи с войной, он был вновь призван на военную службу в должности водителя грузового транспорта. Позже, во время кампании по обороне Бахмута (бывшего Артёмовска), был перераспределён в пехотную часть, которая занимала позиции на окраинах Бахмута с целью их удержания.

В свою бытность водителем до войны А. не нуждался в дополнительном снаряжении, но поступив на службу повторно, он столкнулся с необходимостью ее самостоятельной покупки: особенно остро она проявилась после перевода в качестве пехотинца на позиции, где велись активные боевые действия. По словам А., в первую очередь пришлось купить личную обувь, поскольку выданная ему была в плачевном состоянии, и её качество оставляло желать лучшего. Суммарно, купленное им снаряжение он оценил примерно в 70–100 тыс. грн.

Стоит упомянуть, что в украинской армии имеется практика содержания автотранспорта частично за счёт личного состава, которому был вверен транспорт. А. рассказал, что во время войны она усугубилась и стала требовать от личного состава все больше денег, несмотря на помощь от сборов, организованных волонтёрами, и мастеров-добровольцев.

Протянув лямку окопной «романтики», А. получил ранение и ряд контузий различной степени тяжести, после чего был эвакуирован с позиций и отправлен в больницу. Там суровые реалии продолжили давить на него со всех сторон. Деньги, полученные за службу, начали уходить на покупку медикаментов, ставших дефицитными из-за большого количества нуждающихся, а также на различные восстановительные процедуры.

Большие проблемы были с получением выплат по ранению: сложная ситуация с поиском свидетелей стала для комиссии поводом усомниться в том, что ранения А. были получены в результате боевых действий (прилёта снаряда), а не его собственной неосторожности. (Прим. редакции: на уточняющий вопрос о том, смог ли А. в дальнейшем получить пособия, и если да, то как он этого добился, автор письма не смог ответить).

В итоге, использовав возможность, А. взял декрет по уходу за ребёнком и в данный момент находится на гражданке.

По его словам, в начале полномасштабной войны у него не было сомнений в том, что несмотря на ряд недостатков нашего отечества, его защита является долгом. Однако явное расхождение речей о всеобщем единении всех со всеми и необходимости защиты отечества любой ценой с тем, что происходит на местах (коррупция и т. д.), с течением времени поменяло взгляд А. на положение дел, и теперь его позиция такова: «Закончить войну необходимо как можно скорее, с таким положением дел добиться ничего не выйдет, сколько людей ни набирай».

Теперь перейдем к другому рассказу — о рядовом Л.

В 2022-м, в начале войны, Л. поступил на службу добровольцем. Поначалу служба в ТРО предполагала нахождение на блокпостах Одесской области в относительно спокойных условиях. Позже их начали набирать для участия в боевых действиях на Херсонском направлении. Как и в предыдущем рассказе, пришлось самостоятельно покупать снаряжение по причине его недостатка или плохого качества.

Получив ранение ноги, Л. вылечился и вернулся в строй. После ранения он не имел проблем с выплатами, поскольку помогло его командование, с которым он был в хороших отношениях. Как говорил сам Л., с командованием ему повезло — оно старается беречь личный состав.

Последние несколько месяцев войны для Л. прошли в подвале или окопе, где он с товарищами укрывался от артиллерийского огня и дронов. На его направлении очень не хватает своей артиллерии, и только кое-как спасает паритет в отношении дронов.
Оставить службу у Л. нет возможности, хоть перспектив победить лично он не видит. На его точку зрения во многом повлияли рассказы товарищей о положении дел на других направлениях, особенно о больших потерях в ходе провальных и слабо организованных штурмов.

Л. не сомневается в достоверности слов его товарищей, а потому он напутствовал меня на случай, если в самом ближайшем будущем придется поступить на службу: проситься куда угодно, лишь бы в итоге не попасть в штурмовики. В частности, можно стать оператором дрона, в идеале — прийти уже со своим.

Из рассказа видно, что вести о реальном положении дел просачиваются даже в те части, где все относительно неплохо.

Далее — услышанная мною из первых уст печальная история о пропаже родственника во время службы.

Брат рассказчика — бывший полицейский на пенсии — был призван в конце 2023-го. К моменту призыва он имел ряд серьезных противопоказаний, проблемы со спиной и плохое зрение. Тем не менее, не прошло и месяца, как он оказался на передовой, на Лиманском направлении в Донецкой области, на позиции под названием «Крокодил». Там вскоре начались интенсивные боевые действия, и спустя короткое время родственники военнослужащего получили последний звонок, после которого связь с братом рассказчика пропала… В надежде выяснить судьбу пропавшего его родственники связывались с командованием, а также постоянно контактировали с госслужбами. Но дать точного ответа — жив или нет пропавший — никто не смог.
Во время войны такие истории не редкость: высокая интенсивность боевых действий на определенных участках не даёт возможности провести сбор тел павших для их опознания. Однако родственникам рассказчика объявили, что их пропавшему родича присвоен статус статус СЗЧ, как и всей его пропавшей группе численностью около 40 человек. На фоне потери близкого человека родственникам приходится отстаивать хотя бы его достоинство перед государством, которое любыми способами пытается снять с себя материальную ответственность за людей, отправляемых на убой для его защиты. С помощью адвокатов, угроз судом и общественной огласки родственникам пропавшего удалось перевести его из СЗЧ в «пропавших без вести». Рассказчик упомянул, что некоторые люди из группы вскоре нашлись в списках пленных — небольшое количество, порядка 5–6 человек, — косвенно это указывает на то, что позиции все-таки были разбиты, а не массово покинуты.

Сам рассказчик сделал упор на то, что никогда не ждал встречных шагов со стороны властей, но большой неожиданностью для него и всей семьи стала попытка государства снять с себя моральную и материальную ответственность за своего защитника, при этом попытавшись очернить его имя и достоинство.

Война — время возможностей! Возможности брать взятки по любому поводу — чтобы уйти в увольнительную, либо вовсе избежать службы. Возможности провернуть многомиллионную коррупционную схему на закупках для армии. Возможности защищать национальную идею, качая вражеский газ через свою территорию.
Но наряду с возможностями война — это также время расцветания противоречий. Богатые и уважаемые граждане в рамках всеобщей борьбы не страдают «вместе» с народом от повышения цен. Родственники и ближайшие друзья состоятельных господ не пропадают без вести и не умирают, как родственники и друзья рядовых граждан — хоть и должны, так как все якобы равны перед «единой» целью. Господа при этом не спешат отдавать свои капиталы на обеспечение армейских частей, а просят о помощи рядовых граждан или самих военных.

Становится очевидным факт, что идти воевать добровольцем могут только те люди, у которых семья обеспечена, или же люди, чье положение настолько бедственно, что только «боевые» могут хоть как-то поправить ситуацию. С другой стороны, обеспеченные люди скорее потратят деньги на то, чтобы не попасть на фронт, а те, кто не может себе позволить ни снаряжения, ни белого билета, попадут на войну неэкипированными. На поддержку государства тут можно и не рассчитывать. В случае же вашей кончины всё опять в руках судьбы: получит ваша семья выплаты или вас объявят СЗЧ?..

Люди начали замечать, что громче всех кричат о защите государства те, кому есть что терять, у кого есть множество материальных благ. Но призывать на войну они всегда будут вас, а не своих детей из-за границы. Яркий пример — Мосейчук, да и сам пан Зе со штабом кумов и братьев. В заключение хотелось бы сказать, что люди видят несостыковки официальной повестки с тем, как все устроено на самом деле. Сталкиваясь каждый день с окружающей их реальностью — на войне и на гражданке — люди видят, что не все равны. Одни призывают на защиту собственных материальных благ других, а те, в свою очередь, идут защищать свой нищенский образ жизни. Обе стороны что-то защищают! Но защищают разное. И война, в данном случае, действительно время возможностей: в частности, возможности осознать, что не может быть общества равных без обобществления средств производства.

Война — время возможностей. Для наших чиновников и бизнесменов это возможность заработать на поставках для армии по завышенным ценам. Для некоторых офицеров — возможность выслужиться у начальства и получить премии и повышение, пренебрегая личным составом и неся неоправданные потери. И обычные солдаты на передовой это прекрасно видят. Им становится ясным тот факт, что далее так продолжаться не может, и что нужно что-то с этим делать. Но что именно? Ведь война все идет, ей нет конца и края. Зеленский твердит о границах 91-го, о возвращении Крыма и т. д. Но как? Как нам этого добиться? Людей и оружия нам критически не хватает, воевать бывает просто нечем. В тылу тоже несладко: работы нет, ТЦК и полиция беспредельничают, цены растут, за границу не выехать. Так где же пресловутые возможности для нас, обычных людей? Их как будто бы нет.

И такие рассуждения часто ведут к одной их двух крайностей. С одной стороны, кто-то из-за всего происходящего начинает бунтовать. Разными способами. Записывать видеообращения к панам с Верховной Рады, поджигать отделения и машины ТЦК, военные — уходить в СЗЧ, и так далее, с надеждой, что это хоть что-то изменит. Но что следует далее? А далее следует наказание от властей. И потом приходит понимание того, что так ничего не изменить, но бежать некуда. Это осознание приводит людей к унынию, к ощущению безысходности и пассивности — ко второй крайности. Так эти крайности и чередуются в бесконечном беге по кругу — от бездеятельности к дурному бунту, и это поведение в действительности типично для изолированного и загнанного в угол индивида.

Мы, как марксисты, предлагаем альтернативу этим крайностям, заключающуюся в целесообразной классовой борьбе. Но что означает такая борьба? Какие гарантии, что она поможет? И что будет, если план не удастся? На эти вопросы кто-то должен ответить.

И начнем мы с объяснения того, почему современные люди никак не могут выйти из этого замкнутого круга. Все дело в их практической жизни, которая никогда не требовала от них массовой самоорганизации. Ведь современное общество всегда выступало в качестве отдельных индивидов; максимум — в качестве группок тех же отдельных индивидов, объединенных целью добиться улучшения своей жизни ради дальнейшего существования как отдельных индивидов, но не ради чего-то большего. И такая деятельность породила определенную специфику мышления, которое легко загнать в угол, где оно либо смирится, либо будет злобно огрызаться. Однако чтобы выйти за эти рамки, необходим новый уровень деятельности и самоорганизации. Таким уровнем является революционная организация угнетенных, способная объединить всех обездоленных в борьбе против системы эксплуатации. Такая организация нужна для деятельности, которая будет отличаться от прежних форм борьбы системностью, плановостью, постоянством, опорой на научный подход (в значении познанной необходимости, а не современной позитивистской методологии), а главное — активным и сознательным участием каждого, а не просто слепым исполнением приказов тех или иных «лидеров». Только такая практика и соответствующая ей организация способны вырвать людей из порочного круга горя и несчастья.

Во-вторых, война не закончится до тех пор, пока те, кто имеет власть, будут получать от нее выгоду. А пока существует частная собственность на средства производства, такие выгодополучатели найдутся всегда. Ведь когда ты владеешь заводами, война может повысить спрос на твою продукцию, и твои прибыли будут расти, ты будешь расширять производство и повышать цену по мере роста спроса. Более того, если ты владеешь заводами, фабриками и землей, то у тебя могут найтись деньги для подкупа чиновников с целью получить различные дотации или государственные заказы на продукцию, пользующуюся растущим спросом по причине войны. Из этого следует, что единственным способом уничтожить прослойку людей, получающих выгоду от войны — это обобществление всех средств производства (фабрик, заводов, земель, станков, ресурсов и т. д.). Простого перераспределения этих богатств будет недостаточно; пока существуют товарно-рыночные отношения, концентрация средств производства в отдельных руках неизбежна, и это значит, что олигархи появятся вновь. Нужно именно что подорвать систему в ее основе и построить новые экономические отношения между людьми.

Но как это сделать? Ведь какой олигарх, депутат, либо просто старик, имеющий несколько мастерских, захочет отдать все свое добро? А вот здесь и начинается, наверное, самая сложная часть. Ведь, во-первых, забрать это придется силой. А для этого нужны вооруженные люди, которые будут на стороне мира и широких масс обычных тружеников. Чтобы подобное осуществить, необходимо вести агитацию среди военных, разъяснять им их интересы и то, как можно достичь мира.

Но, во-вторых, не будет являться ли силовая экспроприация началом новой войны? Для людей, желающих мира, это самое страшное, что может случиться. Но встает закономерный вопрос: в чьих интересах будет вестись эта война? В интересах олигархов, продажных политиков, жестоких офицеров или в интересах обездоленных рабочих и солдат? Ведь победив в этой войне рабочие, наконец, смогут избавиться от проклятия войн, преследующего их по пятам. И не нужно верить сказкам, что тяга к войнам заложена в природе человека. Если бы это в действительности было так, то люди не хотели бы мира и сами бы делали все, чтобы снова и снова начинать войну. А ведь начинают ее как раз те, кому она выгодна — их мало, но в их распоряжении вся власть.

Но это, пока что, далекая цель. А какая тогда ближайшая? Она заключается в пропаганде марксистских идей: среди товарищей по службе, среди родственников и знакомых. Но делать это нужно аккуратно, ведь повелители мира сего не позволят вам просто так этим заниматься: им не нужны конкуренты, пытающиеся строить альтернативный мир без войн, бедности и олигархов.