О сущности анархизма, его истории и об украинских анархистах

Для начала необходимо определиться с понятиями и выяснить социальную природу анархизма. Анархизм можно определить как развитой утопический социализм, то есть в нем уже нет религиозно-мистических элементов, но еще не изжит общий утопизм и идеализм. Из многих учений и направлений утопического социализма, анархизм единственный смог дожить до наших дней. Период контрреволюции конца XX века анархизм пережил с большими потерями, растеряв все свое влияние и превратившись в кучку разрозненных групп.

Социальная база анархизма — это мелкая буржуазия, которая задавлена буржуазией крупной, из-за чего у нее возникают антикапиталистические настроения. Но из-за своей мелкобуржуазности они не способны вылиться во что-то серьезное. Такие взгляды могут привлекать и полусознательных пролетариев, то есть тех пролетариев, что недовольны текущим положением вещей и уже поняли его причину — власть капитала, но по тем или иным причинам все еще не приобщились к марксизму. Подобный фундамент делает анархизм крайне неустойчивым и подверженным различным буржуазным влияниям.

Историю анархизма можно поделить на две части: до Второй мировой и после Второй мировой. До войны анархизм представлял из себя мощное революционное движение, ведущее борьбу против буржуазии, шло развитие теории и некоторые работы тогдашних анархистов могут взять на вооружение и марксисты, например, книгу Кропоткина «Взаимопомощь как фактор эволюции», аргументы из которой можно смело использовать, когда начинают говорить, что, мол, «коммунизм невозможен, потому что человек по своей природе жаден и эгоистичен». Во время Первой мировой большинство анархистов стояло на интернационалистических позициях, за превращение империалистической войны в гражданскую.

После Второй мировой войны, точнее, во время студенческих протестов 1968 года, сформировалось то анархистское движение, каким мы знаем его сейчас, занимающееся по большей части бессмысленной деятельностью, плетущееся в хвосте у различных буржуазных движений и далекое от классовой борьбы. Причина подобного перерождения кроется в т.ч. в фашистском терроре, уничтожившем многих видных анархистов, и общем затухании революционного движения. Ведь анархизм появился именно в период массового подъема рабочего движения и сознательности масс. Когда же они поутихли, а потом и вовсе заснули, анархизм не смог приспособиться к современному миру, фактически перейдя к леволиберализму, оставив от анархизма лишь форму.

В Украине существуют две самые крупные анархистские организации — это Революционное действие и Черный стяг. Ориентируются эти группы: среди практиков — на Махно; среди теоретиков — ЧС ориентируется на Кропоткина, а на кого из теоретиков ориентируется РД сказать сложно, поскольку они редко высказывают свое мнение по теоретическим вопросам. РД в своей деятельности делает упор на акционизм и драки с ультраправыми, в то время как ЧС занимается благотворительностью, проводит агитрейды и также использует акционизм, хоть и меньше, чем РД. В двух словах охарактеризовать подход анархистов к практической деятельности могут известные слова Эдуарда Бернштейна «Движение — все, цель — ничто». Но не стоит и отрицать того, что ЧС нередко и не случайно помогал трудящимся Украины в их борьбе, часто выдвигал пусть и утопические, но по существу здравые предложения. Но именно отсутствие научного и материалистического понимания мира свело этих энтузиастов на неправильный путь, путь предательства интересов масс, путь поддержки империалистической мясорубки. Когда началась война, обе организации ударились в проукраинский социал-шовинизм.

Знаете, забавно читать статью ЧС «О противоречии», написанную перед войной, ведь в ней высказываются и верные мысли, критикуется подчинение страны западному империализму, отсутствие должной подготовки к войне, «стокгольмский синдром» властей, когда западные «партнеры» прямым текстом говорят, что они не будут брать участие в войне, а правительство продолжает перед ними низкопоклонствовать. А потом, когда уже началась война, ЧС стал говорить о борьбе с фашизмом, империализмом (в одну сторону) и повторять прочие отговорки социал-шовинистов.

Это очень напоминает Базельский конгресс Второго Интернационала в 1912, на котором был составлен Базельский манифест, осуждающий грядущую войну и призывающий к солидарности пролетариев всех стран. И через два года те же самые люди, которые в Базеле говорили о солидарности пролетариев всех стран, стали говорить о защите отечества, о прогрессивности поддержки той или иной стороны в войне и т.п.

Если проводить исторические аналогии, то анархистов можно сравнить с народниками. Народники, как и анархисты, имели серьезный элемент утопизма и идеализма в суждениях, и так же, как у анархистов, у народников проблемы в теории становились причиной проблем в практике, например, та же тактика индивидуального террора, когда из их идеализма вытекала идея, что, дескать, нужно всего лишь убить царя, и сразу произойдет революция. Царя все-таки подорвали, но это привело лишь к усилению реакции.

Как уже говорилось выше, анархисты склонны к идеализму. И весьма ярко это проявляются в их проукраинском социал-шовинизме. Приведем в пример заявление РД по теме войны и участия их добровольцев в ней.

Тут мы видим те же самые аргументы, которые высказывают российские свидетели «денацификации», просто можно поменять несколько слов и выдавать это за очередные бредни российских оборонцев — настолько это похоже.

Но давайте рассмотрим их позицию более внимательно. Тут ярко видится идеализм и абсолютное непонимание политических и экономических процессов. Анархисты, исходя из данного текста, видят причину войны и установления в России авторитарного режима в личности Путина и его амбициях, чем прямо расписываются в своем субъективном идеализме. Они не видят реальных причин явлений в виде конкуренции империализмов, а считают таковыми личные желания одного человека. Чем же они отличаются тогда от тех же либералов и ультраправых? Также они, похоже, считают, что Украина более демократична, чем Россия, то есть что в Украине спектакль демократии поставлен лучше, что отчасти так — актеры этого спектакля меняются хоть иногда, но стоит ли воевать и умирать за спектакль?

РД в своих заявлениях по поводу войны фактически копирует известного российского анархиста Петра Алексеевича Кропоткина, который во время Первой мировой призывал поддержать Антанту теми же самым фразами о том, что одно государство более демократично, чем другое, поэтому мы должны его поддержать, правда, написано у Кропоткина это было намного более красиво. Стоит, между прочим, заметить, что тогда огромная часть анархистов отреклась от Кропоткина, массового же отречения современных анархистов от своих шовинистичных собратьев не наблюдается. После свержения царя и установления Временного правительства, вернувшись в Россию, Кропоткин начал двигать откровенно черносотенную повестку о том, что, дескать, у нас всех одно отечество и мы все, мол, должны солидаризироваться, стать единой стеной на его защиту. После такого даже те немногие, кто продолжал его поддерживать, отвернулись от Кропоткина, а в анархистской газете «Хлеб и воля» напечатали горького-ироничный «некролог»: «С чувством глубокой скорби мы узнали о политической смерти анархиста Петра Алексеевича Кропоткина. В лице его анархизм потерял одного из самых горячих своих приверженцев. Обладая мощным и светлым умом, крупным талантом и громадным запасом энергии, П.А. Кропоткин сделал много для развития, оформления и распространения анархо-коммунистической идеи».

Украинские анархисты отправляют своих добровольцев на войну, превратившись в обычную пехоту в руках буржуазии, как уже было, когда анархисты принимали участие в Майдане и войне на Донбассе, по сути помогая одной группе олигархии воевать против другой. Сейчас они заняты тем же самым, только масштабы изменились. Анархисты, наверное, считают, что, таская каштаны из огня для капитала, они смогут капитал перехитрить, набрать популярность и так далее, но буржуи считают за людей только других буржуев и им ничего не стоит избавиться от анархистских добровольцев, когда они перестанут быть полезными, несмотря на то, что они воевали за их интересы. Причины такого поведения анархистов кроются в нежелании порвать со своим утопическим прошлым и отказе от диалектического материализма в пользу позитивизма и формальной логики. Отсутствие внимания к методологии мышления привело к тому, что анархисты сейчас впали в откровенный идеализм.

Тут надо сказать слово и про анархистов российских. О войне многие из них говорят приблизительно то же, что и их украинские коллеги, повторяют за ними, но в России и Беларуси некоторые анархисты решили поиграться в эсеров с народниками, сжигая военкоматы и устраивая диверсии на железных дорогах. Подобная деятельность просто бесполезна, потому что ни одна революционная организация не добивалась успеха исключительно путем террора, поскольку революцию делают не одна партия, не террористическая группа и тем более не революционеры-одиночки, революцию делают три вещи: народ, доведенный до точки кипения; власть, уже не способная управлять по старому; могущественная революционная организация, способная организовать и направить недовольство народа. Иначе это будет обычный погром, как тот, что происходил в Казахстане или который прямо сейчас происходит на Шри-Ланке.

Колесо капитализма сделало свой очередной оборот, и во всем мире углубляется кризис. Буржуазия пытается справиться с растущим недовольством путем войн и террора, но своими действиями она лишь оттягивает приближение очередного революционного взрыва.

В такой ситуации назревает вопрос о сотрудничестве коммунистов и анархистов в будущей революции. Конечно же, с теми анархистами, которые еще не окончательно продались буржуазии, можно и нужно сотрудничать, но недопустимо сливаться в некую аморфную массу, как многие широколевые организации, что из-за своей разношерстности и боязни расколов не способны вести нормальную работу, ограничиваясь лишь какими-то общими лозунгами. Несмотря на союз с отдельными наиболее близкими нам анархистами и анархическими группами, мы не должны переставать критиковать их.