Невероятные приключения Улисса

Как-то давным-давно решил Улисс пройтись по городу по своим делам. Не успел он отойти и на 50 метров от дому, как видит — недалеко от него тормозит «Дэу Ланос», а там сидят люди в военной форме. Сплоховал наш герой: «Всякие людоловы и прочие нехорошие личности ездят и пакуют людей в микроавтобусы, — подумал, — а раз они на седане приехали, то, стало быть, это просто фронтовики». И смело так шурует вперёд, как вдруг — етицкая сила! Десантируется из машины полицай, мол, здрасьте, покажите свои документы и так далее. И мужики в форме обступают Улисса полукругом с явным намёком: рыпаться бесполезно. Ну, думает, всё, кранты, поймали гады! Два с половиной года успешно скрывался и вот, на тебе!

Имя, фамилия, то-сё, покажите паспорт, сколько вам полных лет. В общем, докопались людоловы до Улисса: мол, с началом Троянской Волшебной Операции он должен был спотыкаясь и утирая пот со лба примчаться в военкомат и обновить данные о себе. Но он этого не сделал, и поэтому сейчас они его заберут и отвезут... ну, в общем, всем и так известно, куда. Позднее, рефлексируя, Улисс вспоминал, что здесь наступил второй момент, когда он сплоховал: он не спросил у них документы, а ведь его мама ещё в детстве учила не садиться к незнакомым людям в машину. Вдруг это не полицай и три людолова, а вообще чёрные трансплантологи, и им только и надо, что разобрать его на органы? На улице безлюдно, помощи ждать не от кого. Так что ровно два варианта: либо Улисс сейчас сам, добровольно садится в машину, либо — опять же — садится в машину, но уже избитый и с кучей юридических проблем. Хрен с ним, пусть будет меньшее зло.

— Эх, ладно, поехали.
Подходит он к задней двери, а в голове всё вертится мысль: «Вот был бы это микроавтобус, я бы только завидев в нём военных, тут же бросился бежать...»
— А чё у вас машина такая маленькая, всего лишь седан?
— В смысле? — недоумённо спрашивает один из людоловов.
— Ну вы ж обычно людей микроавтобусами пакуете.
— ДА ВЫ ЧТО?! ВЫ, НАВЕРНОЕ, РОЛИКОВ ИЗ ОДЕССЫ НАСМОТРЕЛИСЬ! У НАС ТАКОГО НЕ БЫВАЕТ!!!

Сел Улисс на заднее сиденье. Слева здоровый бугай, справа такой же, за рулём третий, а справа от водителя молодой тощий парнишка-полицай, лет 25, и 60 кг смешных какашек — как только таких дрыщей в полицаи берут?..

Как только тронулись с места, полицай повернулся к герою нашего повествования и говорит:
— Вы такой молодец, что сами сели, что не оказывали сопротивления, вы всё правильно сделали...
— Угу... Как будто у меня был выбор!
Пара секунд паузы.
— Не, ну понимаете, таковы законы, а законы проистекают из того, что мы все выбрали царём Антиноя пять лет назад, и поэтому... — в таком духе коп плёл отмазки, но по нему было видно, что глубоко в душе ему самому противны такие ситуации, и что ему регулярно приходится заниматься вот таким словоплётством и самообаном, чтобы самому себе не было стыдно смотреть в глаза. Улисс его не слушал и не запомнил его длинную речь, просто коротко резюмировал:
— Ага, конечно.

На полминуты в машине повисла тишина. Наш герой думал о том, какой ему подвернулся уникальнейший шанс пообщаться с крайне интересными личностями. Улиссу всегда было интересно, что творится в голове у таких, как они, как они смотрят на мир, как они общаются с семьёй на тему работы. Что вообще у таких «людей» в голове, как они живут? Поэтому он вспомнил про свой долг рабочего корреспондента и спросил:

— Ну чё, пока едем — у кого какие новости, как дела на работе?
— Чего-чего?! — все в машине просто охренели от такого вопроса, и один из людоловов спросил: — Вы на что-то намекаете?
— Нет, мне просто интересно, как у вас дела, просто хочется по душам пообщаться.

Людоловы угрюмо молчали, в них не проглядывалось ровным счетом ничего людского — какие-то бездушные терминаторы. Полицай (возможно, даже мент, а может, где-то в недрах его души даже таился настоящий милиционер) снова развернулся к Улиссу и стал рассказывать историю, как он вчера ловил по подворотням наркоманов, закончив ее фразой: «Поэтому не думайте, что я целыми днями только хожу и таких как вы ловлю, я ещё и полезную работу выполняю». Когда подъезжали к месту назначения, коп толсто намекал:

— А может у вас есть какие-нибудь хронические болезни?
— Нет.
— Ах, жаль... А может у вас есть родственники, за которыми надо ухаживать?
— Нет.
— Жаль, очень жаль...

Приехали к месту назначения, Улисс высадился, оценил обстановку на возможность побега, но его быстро провели на КПП. На входе охранник спросил:

— Колющее-режущее у вас есть?
— Карандаш считается? — процедил Улисс сквозь зубы, вспоминая первого «Джона Уика».
— Нет, проходите.

Он зашёл в холл, сел и стал ждать, когда его позовут: включил режим итальянской забастовки — без пенделя хрен вы чего от нашего Улисса добьётесь, он и палец о палец не ударит! Последовала тягомотная возня с людоловом. Нашему герою впаяли штраф в полторы штуки за то, что не встал на учёт с началом волшебства. Дальше людолов о многом допрашивал Улисса, состоялся между ними и такой диалог:

— Как относитесь к службе в войске ахейцев?
— Отрицательно.
— Почему?
— Не ощущаю взаимосвязи с государством. Нет смысла защищать страну олигархов.
— КАК?! А ПОЧЕМУ ВЫ ЕЩЁ НАХОДИТЕСЬ ЗДЕСЬ, НА ИТАКЕ?
— С радостью уехал бы, да только границы закрыты! — Улисс перешёл на повышенный и язвительный тон.
— КУДА?!
— В Алеманию.
— Вас там ждут?!
— Ага. Есть знакомые.
— А скажите, пожалуйста, у вас образование высшее?
— Ага. Высшее.
— Учились по контракту?
— Нет, по бюджету.
— То есть, государство вас кормило, дало вам образование, а вы вот так пальцы веером и к алеманнам?!
— Ну да, вот такая вот я неблагодарная скотина, ни стыда, ни совести!

Больше у людолова к Улиссу вопросов не было.

Нашего героя оформили как особо опасного побегушника-рецидивиста-скандалиста-авантюриста, и поэтому особым указом ему полагался конвой в лице одного людолова. Что самое характерное, все отнекивались, мол, дел по горло, некогда с этим дураком возиться, и тогда протагонист попытался надавить на эту тему:

— Ну раз у всех у вас есть чем заняться, то может и меня отпустите?
— Нет, нельзя. Такой порядок. Вы не в тюрьме, вас никто свободы не лишает, но такой порядок. Ждите, когда найдётся кто-то, кто сможет вас сопроводить на медкомиссию.

Спустя три (!) часа ожидания наконец-то нашелся свободный автомобиль и люди, которые могли отконвоировать Улисса на медкомиссию. Только сев в машину, он снова вспомнил про свой долг рабкора и начал приставать к водиле с расспросами: «Как жизнь? Как работа? Зарплаты не задерживают? Начальство не борзеет?». Но водила оказался каким-то некомпанийским, поэтому мало что удалось узнать. Не, ну в самом деле, в тишине что ли сидеть? Если уж тонешь в говне, так хоть с гордо поднятым флагом!

Короче, привезли Улисса под конвоем в больницу, и начал наш герой проходить комиссию. Однако помня про режим итальянской забастовки, при любой возможности он сидел без дела. У его конвоира тоже вроде как была искорка человечности, поэтому в рамках своих полномочий он пытался хоть чем-нибудь поддержать Улисса:

— Сейчас ты будешь проходить комиссию — вспоминай все свои хронические болячки, понял?
— Ладно.
— И ещё... Ты на учёте у психиатра состоишь?
— Нет... но скоро встану! — иронично усмехнулся наш герой.

Больше всего Улисса выручил режим итальянской забастовки. Ведь без лишнего пинка он даже шагу не делал, а врачей немало. Отвернется конвоир на секунду, а наш герой стоит, плюёт в потолок. Конвоир подходит и спрашивает:

— Чего ждёшь?
— Как — чего? Вас жду! А то ещё отойду куда-нибудь, а вы меня побегушником объявите.
— Та ничего страшного, та ты нормальный парень!

Хотя на самом деле он так просто время тянул. И не зря, ибо всех врачей Улисс в тот день так и не смог пройти — у некоторых закончился рабочий день. То есть, за один день медкомиссию пройти не смог. По идее, Улиссу уже тоже можно было бы идти домой, но поскольку он считался опасным побегушником, то согласно порядку его теперь под тем же самым конвоем (один водила и один сопровождающий) надо было отвезти обратно, и там уже людоловы должны решать, что со ним делать.

Пока ехали, Улисс вспомнил, что свой долг рабочего корреспондента он-то выполнил, а вот долг культурного просветителя — ещё нет.

— Ну чё, как-то скучно едем. Давайте я вам хоть стих расскажу.
— Да, давай, а какой?
— Тарас Шевченко, «Я не нездужаю, нівроку».

Обратная дорога была долгой, и Улисс ещё успел рассказать вступление к поэме «Сон» того же автора. Неизвестно, насколько это понравилось его спутникам, но главный герой был доволен тем, что даже несмотря на гадскую ситуацию ему удалось ввернуть культурное просвещение. По прибытии обратно людоловы немного посовещались и решили всё-таки отпустить нашего опасного побегушника-рецедивиста домой.

Наконец-то закончился этот мерзкий день, который Улисс запомнит на всю жизнь. Тут нашему герою демонически повезло, так как всё произошедшее имело место в пятницу, а на выходных медкомиссия не работает; теперь у него было целых два дня на то, чтобы что-то придумать. В субботу собрался семейный совет, на котором участвовали непосредственно сам Улисс, его родители и... вот тут у нашего героя был козырь в рукаве, потому что его знакомый и друг семьи, Аякс Великий, как раз работал в том самом гадюшнике, куда первоначало отвезли протагониста, и знал всю эту враждебную кодлу изнутри. Поэтому Аякс тоже присутствовал на заседании, фактически играя роль глаз и ушей нашего героя в стане людоловов.

Улисс пересказал события вчерашнего дня. На него все тут же ополчились и стали упрекать:

— Во ты отбитый! У тебя мозгов совсем, что ли, нет?! Почему ты себя так развязно с ними вёл?!
— А чё, лебезить и пресмыкаться перед ними что ли? Не, я так не умею, у меня гордость.
— Та молчал бы в тряпочку, нахрена ты выёживался, спрашивал у них что-то, да ещё стихи им читал?! А если бы тебя избили за твоё поведение?!

Что бы Улиссу ни говорили, как бы его родичи ни порицали, он был твёрдо уверен в собственной правоте — если уж вляпался в дерьмо, то нужно приложить все усилия, чтобы не уронить свою гордость, своё достоинство, и сохранить человеческое лицо. Людскому естеству противно рабство, и когда тебя ловят людоловы, как раз нормально артачиться и оказывать сопротивление во всех доступных формах. Покорность же в таких ситуациях противоестественна. Улисс знал, что до конца своих дней не смог бы себе простить слабость и трусость перед лицом реальной угрозы, поэтому даже угоняемый в рабство, он будет читать стихи и отпускать язвительные шуточки, а на эшафоте обязан смеяться в лицо палачам.

Аякс же тем временем сказал своё слово:

— Поздравляю, парень, из-за твоей гордости ты сам себе нажил кучу проблем. Во-первых, у нас порядок такой: если мы видим, что человек искренне раскаивается, то мы ему не выписываем штраф, а прощаем. Ну да ладно, штраф в полторы тысячи — то такое. Но вот что самое хреновое — так это то, что ты своим фееричным диалогом о службе в войске ахейцев сильно выбесил нашего самого главного и самого патриотичного начальника. Он взял твоё дело на контроль и очень хочет отправить тебя на Троянскую Волшебную Операцию. Ты в курсе, какой у нас порядок? Обычных, нормальных «клиентов» мы после оформления всех документов отпускаем — пусть сами идут и проходят медкомиссию. Нарушителей же мы, согласно порядку, обязаны доставлять в больницу где дальше они тоже сами проходят комиссию. Но ты! Ты оказался настолько злостным нарушителем, что тебе специальным указом выписали конвой, который везде тебя сопровождал, да ещё и обратно доставил, что для нашей организации вообще-то считается из ряда вон выходящим.

После этой проникновенной речи Улисс, изрядно подрастерявший симпатии и уважение к Аяксу («Порядок» у них, видите ли! Ты, по сути, рабство выгораживаешь!), решил озвучить собственный план, как действовать дальше. А именно: бежать, бежать без оглядки куда-нибудь в глухомань, зашкериться там и сидеть тише воды и ниже травы, желательно даже жить в лесу и молиться колесу. Как-то же два с половиной года он продержался, не попавшись? Ну, бывает, бдительность подрастерял, теперь надо утроить внимательность, ещё ниже и тише сидеть, и всё будет в порядке. Но Аякс заверил, что это только всё усугубит — полицаи обязательно его найдут, и будет очень-очень плохо. Поэтому надо всё делать строго в соответствии с буквой закона. По закону можно было взять больничный на две недели, поэтому в тот же день Улиссу очень неожиданно и резко поплохело. Но это была лишь временная мера, призванная отсрочить неизбежное.

Улисс очень надеялся на помощь друга — большого человека со связями, — однако ничего не вышло, друг лишь развёл руками. Тянулись дни: первый, второй, четвёртый... А выхода всё не было. Там попытался найти спасение, здесь попробовал — ничего. Стало нашего героя одолевать отчаяние, тревога, паника. Ему-то и до всяких угонов в рабство жить вообще не хотелось в этом сумасшедшем, безумном мире какого-то сюрреалистичного фашизма. Ещё до всех этих историй, много лет подряд планировал Улисс кинуться под колёса фуры, ибо при капитализме ни у него как личности, ни у его страны, ни, быть может, у всего рода людского, будущего нет. И только вера в то, что он нужен своему любимому человечеству и крепкие нервы не давали ему сделать это. Но вот настал момент отчаяния, когда нервы совсем ослабли, и в голове всё вертелась мысль: «Та-а-ак. Смысл всей моей жизни — трудиться на благо человечества. Но я вижу, что моему любимому человечеству мои офигенные идеи нафиг не сдались. Человечеству нужно, чтобы я стал убийцей. Хорошо! Вы, уроды, своего добились! Только я начну с себя!»

Наверное, это был самый долгий день в жизни Улисса. Потому что теперь у него наконец-то хватило сил и мужества броситься под колёса фуры, но об этом узнали его родители, еле уговорили не делать этого и записали на срочный приём к психиатру. Надо было лишь дождаться завтрашнего дня и как-то уснуть. Всё валилось из рук, и ничего из того, что раньше приносило удовольствие, было не в радость. От кино и видеоигр было тошно, он лишь пребывал в бесконечном потоке тревоги и неопределенности... минуты казались вечностью. Пожалуй, худший день за всю биографию.

На следующий день товарищ Фортуна решила всё-таки одарить измотанного Улисса своею милостью: выслушав длинное повествование об истории жизни нашего героя и о событиях последних дней, психиатр сказал ему:

— Ну что ж, поздравляю тебя, парень. Во-первых, ты в тяжелейшей депрессии, но то такое, это излечимо. А во-вторых, ты в курсе, что у тебя шизотипическое расстройство? Ты в курсе, что с таким диагнозом не служат?
— А что это такое?
— Смотри. Представь себе шкалу от нуля до бесконечности. Ноль — это полностью здоровая психика. Отметка десять соответствует началу необратимых изменений психики. Десять и выше на этой шкале означает лёгкую шизофрению. Ну вот, а теперь представь себе, что состояние твоей психики соответствует значению 9,5. Вот это и есть шизотипическое расстройство.
— А-а-а! Так вот чё мне все эти годы было так хреново, а я-то ещё голову ломал! То-то я думал, чё мне всякая хрень иногда мерещится.
— Именно. Вовремя ты обратился за помощью, ещё б немного — и стал бы полноценным шизофреником. А так, в принципе, с тем, что у тебя, ещё можно жить нормальной жизнью... приняв некоторые меры. Так что вот тебе направление, поезжай-ка ты на остров к Калипсо, полежи немного у неё в дурдоме, полечись, приведи себя в порядок.

Жизнь в психушке у Калипсо — одна из светлейших страниц биографии Улисса. Целых десять лет он жил в страхе, что за ним придут либо полицаи, либо праворадикалы. И вот, впервые за столько лет, к нашему герою вернулось такое тёплое, такое приятное чувство личной безопасности. Никакой спецназ тебе не вышибет дверь, никакие органы до тебя не докопаются за крамольные тексты в телефоне. Какой с психа спрос? Ну марксист ты, и что с того? Подумаешь, большое дело! В соседней палате, вон, вообще Наполеон лежит — и ничего страшного! Сумасшедший дом — последний оплот нормальности и вменяемости в этом безумном, безумном мире. Всего лишь какие-то алкоголики, наркоманы, шизофреники, солдаты с ПТСР соседствуют с тобой... Иногда кто-то орёт диким голосом, иногда ты просыпаешься посреди ночи от того, что сосед по палате стоит прямо над тобой и пристально смотрит на тебя. Уж лучше они, чем довлеющая над тобой всевидящая, всепроникающая машина аппарата насилия, присутствие которой ты чувствуешь на каждом шагу, и от которой даже в родном доме не спастись. Впрочем, Улисс не расслаблялся и всё равно старался держать свои взгляды в тайне — мало ли что на уме у других пациентов? Может, они сейчас тебе руку жмут, а только ты отвернулся — уже побежали строчить на тебя донос?

Больше месяца лежал Улисс в стационаре, хотя чувство у него было такое, будто он впервые за много лет побывал в санатории. Только массажа и моря не хватало. Жизнь протекала спокойно, расслабленно и кайфово. Ещё один плюс от пребывания в психушке — никакой работы! Утром пьёшь антидепрессанты, вечером пьёшь антипсихотики, где-то между этими двумя событиями либо читаешь интересную литературу в интернете, либо играешь в игрушки на телефоне, либо смотришь кино (тоже на телефоне), либо гуляешь по территории больницы (небуйным можно самим выходить из отделения, главное не уходить далеко). Иногда санитары попросят общественно полезным трудом заняться — отконвоировать особо буйных пациентов из точки А в точку Б или помочь их связать, что довольно любопытное занятие, потому что иногда попадаются такие уникальные кадры! В целом, не жизнь, а просто рай! Главное — не буянить и не нарываться на неприятности. Улиссу ещё повезло: его определили в единственную палату, где был кондиционер, который установили буквально за две недели до его прибытия.

Из примечательного можно отметить разве что соседство с солдатом с тяжёлым ПТСР. Совсем молодой парень, 26 лет, но выглядит на 35+, добровольно ушёл на войну еще во времена, когда не было ещё Троянской Волшебной Операции, а было что-то вроде вялой гражданской войны. Не раз и не два доводилось нашему герою держать своего соседа, пока тот корчился в приступе. Улисс предпочёл бы навсегда забыть, что в беспамятстве орал бывший военный:

— Вперёд! Огонь! Вспышка! Вертолёт! Вертолёт летит! Изюм! Изюм! Кровь! Кровью в воздухе пахнет! Побратым! Побратым убит! Как я буду смотреть в глаза его матери?! Что я скажу его жене?! Я никому не нужен!! Я использованный инструмент!! Почему я не сдох там?!! — цитирование не дословное, но по смыслу примерно соответствует его крикам. После того, как у соседа проходил приступ, некоторым из державших его приходилось пить успокоительное лошадиными дозами — сам же бывший военный ничего, что было во время приступа, не помнил.

Что характерно, все — и врачи, и санитары — были матёрейшими пацифистами и людоловов ненавидели просто кровавой яростью. Потому что за два с половиной года войны таких вот солдат с ПТСР прошло через их руки столько! И большинство из них — как раз результат деятельности людоловов. Улисс однажды слышал, как санитар с крайне мрачным видом сказал: «Уж лучше пусть у людоловов будет ПТСР, их не жалко».

После выписки из сумасшедшего дома наш герой встал на учёт у городского психиатра и поговорил с ним на тему того, какие документы нужно собрать, чтобы завалить медкомиссию. Через несколько дней он решил возобновить прохождение медкомиссии (где его уже заждались), посетить оставшихся врачей. Оставался только психиатр и общее заключение терапевта. Зашел Улисс в кабинет психиатра и тут же захватило его такое чувство, что товарищ Удача не просто одарила его своей милостью, а прямо в темечко поцеловала. Потому что на медкомиссии психиатром работал (барабанная дробь)... как раз тот самый врач, с которым он совсем недавно беседовал на тему того, как лучше откосить! Оказывается, он вкалывал и там, и там — на двух работах!

В общем, признали Улисса негодным к службе с исключением из призывных списков навсегда. Нашему герою удалось то, что не удавалось Одиссею и бравому солдату Швейку — откосить от призыва по причине психических заболеваний. Теперь он мог спокойно ходить по городу и больше не бояться людоловов. Дальше Улисс получил квалифицированную психиатрическую и психологическую помощь, что его неслабо приободрило. Затем он связался с хорошими ребятами, которые нашли применение его умению красиво рассказывать разные истории. Теперь у Улисса есть будущее, исполнилась его давнишняя мечта: его труд идёт на пользу обществу, поэтому теперь наш герой счастлив, и его больше не посещают разные... кхм... зловредные мысли.

Хорошо, что вся эта история — всего лишь художественный вымысел, а все совпадения с объективной реальностью случайны.

Спасибо товарищу за такой прекрасный рассказ.

Действие наверняка происходит в какой-то греческой эпической поэме: тут тебе и король Антиной, и «Троянская Волшебная Операция», и всякая нечисть вроде людоловов. Как же хорошо, что такой страны нет нигде! Только представьте: вам приходится ходить по улицам оглядываясь, чтобы вас не повязали средь бела дня люди с затуманенным сиренами разумом. Те способны лишь выполнять волю короля Антиноя и ничего более, это цепные псы бездушного режима. Ни на какие жизненные темы с ними не поговорить, ни к совести не призвать, как ни старайся. Но, как и в каждом хорошем эпосе, есть заклинание, которое может снять с них это проклятие: только трудом они смогут восстановить свою честь и право быть членами человеческого общества.

Как будто бы уже никакой надежды не остаётся: семейный совет, на который надеялся главный герой, подставил его в трудную минуту. А близкий человек, работающий в этом гадюшнике, вместо помощи хотел втянуть главного героя в рабство. Самые близкие люди, вместо оказания адекватной поддержки и помощи, упрекали Улисса — ведь этих людей, как и многих других, сдерживает страх перед законом, страх сделать что-то не так. В результате вместо того, чтобы бороться с системой, которая доводит их до такого состояния, они начинают винить себя и близких — тем самым неосознанно позволяя людоловам добиваться своего. Хотя в то же время они могут их ненавидеть, упрекать и поливать грязью, у них не хватает смелости, чтобы противостоять им.

Даже и не удивительно, что главного героя довели до желания броситься под колеса автомобиля. Однако все же смогли помочь ему тем, что отправили в больницу. Также стоит отдать должное врачам, которые в этом «дурдоме реальности» ещё способны проявлять эмпатию к человеку в беде и несмотря на возможность кинуть пациента на произвол судьбы, всё-таки рискуют и помогают. Ведь они сами видят, что если сейчас не помочь человеку вырваться из лап «людоловов», то он — в лучшем случае — станет еще одним пациентом, страдающим от ПТСР.

Несмотря на помощь по-настоящему добрых людей нет гарантий, что ситуация не повторится. И если сейчас тебе удалось избежать встречи со слугами Антиноя, не стоит пассивно ждать, пока все это закончится — а нужно думать, как побороть эту систему. Поэтому важно бороться против этого беспредела организованно. Ведь один человек не сможет сделать ничего, и его, скорее всего, рано или поздно повяжут и отправят на убой, как скот. Совсем другое дело, если мы будем противостоять все вместе, а не по одиночке. Есть ещё в многострадальной стране автора Люди с большой буквы, и их немало. Они работают в больницах, школах, на заводах и прочих предприятиях, и они, как и Улисс, недовольны существующим режимом короля Антиноя и его цепных псов. И если вместо пассивной агрессии и эпизодической, бессистемной помощи угнетённым, все такие Люди объединятся, то людоловам придется ой как несладко.

Были и такие люди, которые не стали терпеть этот беспредел и убежали за границу — кто в Трою, кто на Дальний Восток, а кто подался в Сиракузы, — забыв всю эту историю с людоловами, как страшный сон. Однако побег от проблем не равняется их решению. Ведь Волшебная Операция продолжится, людей будут и дальше загонять палками в бусики, и такой сбежавший ничем не поможет другим. Спрашивается: чем такой ухилянт будет отличаться от близких людей главного героя? Практически ничем.