История болезни отечественной психиатрии

Как и все постсоветские республики, Украина в последние 30 лет испытывает на себе влияние либеральных реформ. Особенно их внедрение ускорилось после Майдана. Реформы коснулись всех ключевых сфер жизни населения: медицины, образования, культурной сферы, экономики и т.д.

Вот уже который год в нашей стране проходит медицинская реформа. Как и все прочие, она направлена на оптимизацию средств, выделяемых на социальные и традиционно неприбыльные сферы. Представители власти, либеральные экономисты и прочие любители «западного опыта» утверждают, что эти действия улучшат состояние медицинской сферы и принесут пользу пациентам, но так ли это? Разберемся в этом на примере драматических событий, развернувшихся вокруг психиатрических учреждений в Украине, многие из которых в связи с урезанием государственного финансировани, оказались на грани закрытия.

Но для начала обратим внимание на медреформу саму по себе и систему здравоохранения в целом, так как психиатрия является частью этой системы, и процессы, происходящие в ней, актуальны для всего здравоохранения.

Реформирование системы здравоохранения в Украине началось в 2016 году под началом одиозной Ульяны Супрун. Ранее в стране существовали остатки бесплатной советской системы здравоохранения, которые давали возможность гражданам получить хоть и ухудшающуюся из года в год, но зато бесплатную медицинскую помощь. Главной проблемой государственных клиник в Украине был недостаток финансирования, из-за чего за некоторые услуги нередко приходилось доплачивать. Разумеется, при таком положении дел не могло не развиваться взяточничество. Также росло количество частных клиник и частных врачебных практик, так как людей переставало устраивать качество услуг в государственных медучреждениях, в которые к тому же нередко приходилось нести деньги. В частных клиниках можно получить действительно качественные услуги, однако позволить себе частную больницу могли не все; многим людям приходилось пользоваться посредственной, но хотя бы доступной государственной медициной, что в любом случае лучше, чем не лечиться вовсе. Подобное положение дел также является одним из серьезных факторов распространения нетрадиционных врачебных практик. Говоря о частных клиниках, можно отметить, что существует риск нарваться на недобросовестного «врача», который будет лечить даже от несуществующих болезней как можно дольше и лекарствами как можно дороже, так как его цель — нажива на доверчивом пациенте.

Как видим, система здравоохранения находилась в глубоком упадке и требовала изменений. И вот на арену вышли либеральные реформаторы. Что же они заявляют и к чему стремятся?

«Вот представьте: есть больница на 100 коек. Один врач в больнице на 100 коек делает 10 операций в месяц, другой врач делает 100. Оба врача получают одинаковую маленькую зарплату. Это справедливо? Нет. Я думаю, что каждый понимает, что это несправедливо. Суть медицинской реформы — убрать эту «уравниловку» Советского Союза для врачей. Чтобы тот врач, который делает 100 операций, не зависел от количества коек, чтобы его зарплата зависела от того количества пациентов, которым он предоставляет услуги», — заявляет Вице-премьер-министр по вопросам европейской и евроатлантической интеграции Украины (с 2020 года) Ольга Стефанишина. (Кстати, уже по должности одного из главных защитников медреформы можно понять, в чьих интересах проведение подобной политики).

То есть реформа привязывает финансирование больницы к показателям ее эффективности. Главный показатель эффективности — количество пациентов, которые выбрали лечение в этой больнице. Соответственно, чем больше пациентов, тем больше денег учреждение получает и тем более качественные услуги оказывает.

То есть больницы, услугами которых пациенты меньше пользуются, получают меньшее финансирование. Таким образом предполагается реализовывать принцип «деньги следуют за пациентом», что должно повышать эффективность расходования средств.

Звучит красиво и логично, но так ли все прекрасно на самом деле?

Действительно, некоторые больницы получат дополнительное финансирование и улучшат качество предоставляемых услуг. Однако произойдет это не за счет увеличения финансирования системы здравоохранения, а за счет «не вписавшихся в рынок» медицинских учреждений. Так же «не впишутся в рынок» и сотрудники этих больниц, поскольку из-за недостатка финансирования медучреждения будут вынуждены начать сокращения, чтобы хоть как-то остаться на плаву. Это, в свою очередь, будет способствовать ухудшению услуг, уменьшению количества пациентов, которые могут быть обслужены; соответственно в следующем году этим больницам стоит ожидать еще меньше бюджетных средств. 332 больницам уже тогда предстояло закрытие, так как они получат меньше 50% от прошлогодних средств (данные на 2020 год).

Так как финансирование от НСЗУ — не единственный источник дохода, владельцам этих недофинансированных больниц — местным советам рекомендуется, как и раньше, инвестировать в их развитие. Или же могут их перепрофилировать — например, в хосписы или социальные учреждения.

Для пациентов же закрытие поликлиник означает уменьшение койко-мест в целом, поэтому на всех может и не хватить. Наcеление всего мира уже ощутило на себе эту нехватку, столкнувшись с очередной в истории человечества эпидемией — Covid-19. Надо понимать, что реформы в Украине следуют в одном русле за общемировыми неолиберальными представлениями об экономике, которые заключаются в полной коммерциализации традиционно неприбыльных отраслей. Именно поэтому, казалось бы, развитая западная медицина показала свою неэффективность в борьбе с пандемией, так как к ней попросту не готовились: ведь это не принесет прибыли в краткосрочной перспективе, да и в долгосрочной не представлялось возможным предугадать примерное время начала эпидемии.

Та же снизится предложение медицинских услуг, в то время как спрос останется неизменным (в идеальных условиях, на самом деле, в Украине спрос на услуги врачей только растет, что происходит в частности и в психиатрии), соответственно, увеличится цена предоставляемых услуг. Дабы компенсировать закрытие государственных клиник, продолжат появляться частные, которые, как говорилось ранее, могут позволить себе не все. В конечном итоге медицина продолжит становиться все менее доступной для широких слоев населения.

Теперь же посмотрим на психиатрию, ее состояние в Украине до реформы и вызовы, с которыми она сталкивалась.

На 1912 год на территориях современной Украины, входивших в состав Российской империи, функционировало 31 психиатрическое учреждение на 8912 коек суммарно. В то время российская психиатрическая наука и практика мало отличалась от западной. Все изменила Революция и гражданская война.

Инфраструктура была разрушена, а молодому государству предстояло построить действительно народную систему психиатрической и психологической помощи, а также улучшить теорию психиатрии и психологии в целом, используя материалистический и научный подход.

Что касается психологии и вопросов понимания человеческой психики в целом, начинается становление множества новых направлений и школ, таких как реактология, рефлексология, педология, психоневрология, культурно-историческая теория и прочие. Трудно перечислить всех великих исследователей и ученых того времени, поэтому особо выделим А. Лазурского, М. Басова, К. Корнилова, П. Блонского и, конечно же, Л. Выготского. В советское время продолжали работу известные еще с дореволюционных времен В. Бехтерев и И. Павлов. Советская психология развивалась в тесном взаимодействии и на основе опыта прочих «человековедческих» наук. Она ставила своей целью не только познание человеческой психики, но и ее совершенствование.

Также началось восстановление и расширение медицинско-исследовательской инфраструктуры, коечного фонда. Развитию психиатрической службы уже в советской Украине способствует состоявшийся в 1920 году съезд по вопросам медицинского образования в Украине. В результате в Харькове в ближайшие года открывают Центральный научно-исследовательский институт психоневрологии и Украинский институт клинической психиатрии и социальной психогигиены. В 1932 г. на базе этих двух институтов организована Всеукраинская психоневрологическая академия, поставившая пред собой такие задачи, как:

— разработка наиважнейших проблем психоневрологии;
— разработка и организация в Украине лечебных и оздоровительно-профилактических мероприятий;
— руководство и предоставление помощи психоневрологическим учреждениям Украины в научной и организационно-практической деятельности;
— подготовка кадров психоневрологов.

Академии был выделен коечный фонд в размере 1500 коек.

Академия имела в своем штате крайне выдающихся специалистов, которые были широко известны и уважаемы не только на родине, но и во всем мире: А.И. Ющенко, В.П. Протопопов, А.Э. Попов, К.И. Платонов и др.

Свои коррективы в развитие науки и улучшение помощи населению снова внесла война, которая не только значительно сократила коечный фонд специализированных больниц, но и сместила темы исследований советских исследователей в сторону тем, связанных с войной. Изучались психология ведения боя, восстановление после ранений и даже психологические особенности известных полководцев прошлого.

После войны вновь начинается восстановление медицинских учреждений, и вновь в советской психологии начинает доминировать гражданская тематика. Психиатрическая служба в Украине продолжает динамично развиваться. Открывается множество психиатрических больниц, обеспеченность населения психиатрическими койками возрастает до 13,5 на 10 тыс. населения (70 205 коек). Если говорить о развитии научного знания, то огромным достижением и показателем уровня психологии и психиатрии, основанной на марксистском диалектико-материалистическом методе, становится Загорский эксперимент. Такие мыслители, как Эвальд Ильенков, А. Леонтьев, исследуют природу личности, педагогику, психологию. В целом намечаются все особенности психоневрологической помощи, которые будут актуальны до самого распада Союза. Рассмотрим же работу советских психиатров того времени.

Неоказание больному помощи было уголовно наказуемым. Поэтому, несмотря на любые возникшие проблемы, психиатр должен был помочь пациенту. Проблемных ситуаций, однако, практически не возникало благодаря высокой обеспеченности больниц не только медикаментами и оборудованием, но кадрами. Самих мест в больницах было также достаточно, так что пациентов всегда было куда принять. Препаратов в то время было известно небольшое количество, но они всегда были в наличии.

Тем не менее, советская психиатрическая помощь имела и негативные стороны. В отношении заполнения медицинских документов от персонала требовалась особая корректность. Так, в документах, фиксировавших смертность, запрещалось писать «самоубийство», поэтому приходилось записывать все в более мягких формулировках, например, «асфиксия» или «падение с высоты». Также стоит поднять тему карательной психиатрии, о которой уже написано немалое количество спекулятивной информации. Сама по себе «карательная психиатрия» — не миф. И тем не менее медицинскому персоналу запрещалось применять насилие по отношению к пациентам, даже особо буйным, и начать разбирательство могли за любые следы физического воздействия на теле. Не являясь чем-то гуманным, карательная психиатрия соответствовала духу времени. Тут стоит обратить взгляд на опыт развитых капиталистических стран того времени, где в 60-70-х бушевало движение антипсихиатрии.

Антипсихиатрическое движение не является чем-то однородным или имеющим конкретного лидера, его участники исповедовали различные взгляды — от отрицания психических заболеваний как таковых до постулирования более гуманного отношения к пациентам, против их стигматизации и за бóльший упор на психологические и социальные особенности, отказ от чрезмерного биологизаторства. Движение также не стояло в стороне от политики, поэтому в нем можно было увидеть представителей диаметрально противоположных идеологий. В особенности отличились марксисты и прочие левые, о чем речь пойдет позже.

Каковы же причины зарождения подобного движения? Даже в развитых капиталистических странах в ХХ веке психиатрия внушала ужас. В сети немало информации про различные изощренные, но крайне малоэффективные способы лечения, которыми «лечили» пациентов. Электрошок, связывание, холодные ванны, инсулиновые комы, трепанация, лоботомия. Это только малый список того, что применялось даже в 60-х годах! Лоботомию, кстати, в большинстве стран к концу 50-х (в СССР в 1950 г.) запретили. В Соединенных Штатах, тем не менее, подобные довольно популярные операции запретили лишь к концу 60-х.

Во многом такая жестокость объясняется не садистскими наклонностями врачей, а банально отсутствием научных знаний и средств лечения, которые действительно могли бы помочь. Только в 50-х начали появляться нейролептики, и лечение начало становиться медикаментозным. И даже эти первые препараты имели множество побочных эффектов, которые крайне негативно действовали на часть пациентов. Как писалось выше, в том же Союзе всегда хватало препаратов, но сама по себе их номенклатура не была широка. Тем более нельзя сравнить те препараты с современными фармакологическими продуктами.

Помимо ужасных методов лечения, антипсихиатрам не нравился сам подход к содержанию пациентов. Последних часто просто запирали на всю жизнь в сумасшедшие дома, подальше от глаз приличной публики. Там они испытывали на себе все «прелести» вышеописанных методик лечения. Более того, оказаться в психушке было гораздо легче, чем сейчас, благодаря очень строгим нормам. Например, с диагнозом «истерический психоз», в соответствующие заведения часто попадали суфражистки, неадекватность коих заключалась в «ненормальном для женщины» поведении. Что уж говорить о представителях ЛГБТ, которые только недавно по историческим меркам перестали считаться душевнобольными.

В таких вот условиях зародилось движение против психиатрии, которое в конечном итоге, несмотря на разношерстность его участников, привело к реформации подхода к лечению пациентов и к психиатрии в целом. Огромную роль в этом сыграли именно марксисты. Так, в 1962 году британский психиатр и марксист Дэвид Купер создал так называемую «терапевтическую коммуну», которую назвал «Вилла 21». В ней жили различные пациенты, у которых не было строгого режима и правил, что было обязательным для психиатрических учреждений того времени. В конечном итоге пациенты, не пребывающие под чутким надзором медперсонала, не только смогли сами наладить свой быт, но и не переубивали друг друга и не усугубили свое состояние.

Антипсихиатров так же волновало понятие нормы. Рональд Лейнг, тоже психиатр из Великобритании, заявлял, что у психических расстройств — социальная природа, и многие «психи» на самом деле не столько больны, сколько стигматизированы обществом. Он также проводил многочисленные эксперименты, доказавшие, что дружелюбное отношение медперсонала к больным и комфортная атмосфера способствует скорейшему выздоровлению больных. Также им была создана достаточно успешная коммуна «Кингсли-холл». У Рональда было немало последователей, наиболее успешным из которых стал американец Лорен Мошер, создавший в 1971г. сообщество «Сотерия». Сам Лейгн, правда, имел особые взгляды на то, считать ли больных больными, однако в этом он сильно не дотягивал до одного из наиболее известных «лидеров мнений» в антипсихиатрии того времени — Томаса Саса. Тот постулировал, что психические заболевания — мифы, созданные для того, чтобы контролировать людей. «Смелее» высказывались только сайентологи, проповедовавшие лечение верой и основавшие ГКПЧ, добивавшуюся, и достаточно успешно, привлечения врачей к уголовной ответственности.

Наиболее точно описал природу множества психических заболеваний, то есть само капиталистическое общество, философ-неомарксист Жан-Поль Сартр. Он заявлял:

«Абсолютно нормальных людей не существует: в нездоровом капиталистическом обществе им неоткуда взяться, заболевания — это естественная реакция на необходимость постоянно жить в условиях эксплуатации и отчуждения. Госпитализированные пациенты просто опередили остальных в осознании своей болезни. Жестокость персонала психиатрических клиник — лишь частный случай жестокости капитализма, а выздороветь окончательно можно, только переделав весь этот мир».

Именно эти идеи были озвучены в коммюнике СКП (Социалистический коллектив пациентов) — организации, основанной западногерманским доктором Вольфгангом Губером, который преподавал пациентам Маркса и Гегеля и который успел повидать и увольнения с работы, и тюремное заключение.

Следует уточнить, что все же сам факт того, что капиталистическое общество способствует развитию психических заболеваний, не означает, что люди с определенными психическими заболеваниями не могут нести угрозу жизни и здоровью граждан. Поэтому отменять санитаров не стоит, и таких пациентов нужно контролировать.

В СССР безусловно не все было гладко с психическим состоянием граждан. Последствия войн — ВОВ, в позднем Союзе — Афганской, оказали большое отрицательное влияние на общество. Устаревший и консервативный взгляд на психологическое здоровье приводил к стигматизации. Существовали также и общие для мира проблемы в психиатрии.

Но осталось ли это все в прошлом? Как же изменили систему советские диссиденты, у которых с 90-х были развязаны руки, и каждый второй из которых был «антипсихиатром», ориентировавшимся на западный опыт?

Распад СССР привел к большому росту психических заболеваний, вызванных резким ухудшением уровня жизни. Оставшиеся одни в тяжелых экономических условиях и без четких ориентиров в будущем, люди «подсаживались» на алкоголь и наркотики. Упадок системы соцобеспечения все только усугублял.

Однако в начале нулевых показатели распространенности психических расстройств среди населения стабилизируются: 2405 на 100 тыс. населения в 1991 г. и 2497 на 100 тыс. в 2005 г. В то же время повышались показатели распространенности этих расстройств среди детей и подростков: 2676 на 100 тыс. и 2812 на 100 тыс. соответственно. Уточним, что тут зафиксированы только те случаи, в которых пациенты обращались за помощью, реальное же число больных больше. Настоящим бичом нашего времени являются психические заболевание непсихотических форм, то есть различные депрессивные и тревожные расстройства, алкоголизм, расстройства сна, сексуальные расстройства и т.д. Именно в условиях социально-экономического напряжения в стране такие показатели постоянно возрастают. Растет уровень самоубийств среди населения. По данным ВОЗ, каждые 40 секунд в мире происходит самоубийство. Украина в первой 20-ке по числу суицидов — это значит, что в день 27 граждан нашей страны совершают суицид.

Основными причинами является стигматизация, то есть отрицательная дискриминация группы людей по какому-либо признаку, которая приводит к ложным выводам об этой группе. В нашем случае — в отношении психических расстройств и суицидальных мыслей. Многие люди, собирающиеся покончить с собой, не обращаются за психологической помощью, поскольку боятся реакции общества. И часто их страх оправдан, ведь, по данным Американского фонда предупреждения суицидов, лишь 50–75% лиц, предпринявших попытки суицида, делились с кем-либо своими намерениями. Вопрос предотвращения самоубийств не получает достаточного внимания в обществе постсоветских стран, напротив, существует табу на открытое обсуждение каких-либо психологических отклонений. В этом вопросе, однако, наблюдается большой положительный сдвиг, в основном у молодого поколения, хотя и присутствуют негативные перекосы в сторону романтизации психических заболеваний.

Выше Украины в списке статистики суицидов — только постсоветские Россия и Беларусь.

«Примерно 1 миллиард человек в мире живут с психическими расстройствами, из них 8 миллионов — в Украине. Но сравнительно мало людей имеют доступ к качественным услугам. Стигматизация, дискриминация и нарушение прав человека все еще широко распространены», — заявляет украинский департамент Всемирной организации здравоохранения.

Если результаты проведенной в 2019 году электронной переписи населения верны, то 21% граждан Украины имеют те или иные психологические расстройства. Министерство социальной политики, однако, в 2017 году приводило другие цифры. Было заявлено, что 1,2 млн украинцев страдают расстройствами психики, то есть более 3% населения. Около 2 млн становились пациентами психиатрических больниц. Так или иначе, цифры огромные. Украина занимает первое место по количеству психических расстройств в Европе, а каждый третий украинец страдает расстройствами нервной системы.

Как видим, несмотря на определенную стабилизацию в 2000-х, теперь мы снова и уже достаточно давно наблюдаем в обществе рост психических заболеваний, особенно неврозов. Он происходит из-за ухудшающихся социально-экономических условий жизни, боевых действий, отсутствия уверенности в завтрашнем дне и страхе за свою жизнь и жизни близких, непонимания людьми окружающей реальности и того, как из всего этого выбраться. Несмотря на то, что на территории страны уже велись боевые действия, рано или поздно мы столкнемся с гораздо бóльшим количеством покалеченных не только физически, но и душевно, ветеранов войны и гражданских. Условия жизни тоже улучшаться не собираются. Так что ситуация будет ухудшаться.

Со спросом на услуги специалистов разобрались. А что же происходит с самими психиатрическими учреждениями? В конце 90-х — начале 00-х наблюдалось существенное сокращение коечного фонда с 48 758 до 43 934 коек. В целом к началу 2010-х число психиатрических койко-мест уменьшилось почти на 10 000. Трудно говорить о конкретных цифрах в случае Украины, однако по состоянию на 2018 год в Украине было около 80 психиатрических лечебниц.

Тем не менее, они и дальше продолжали закрываться. Например, в том же году в Днепропетровске собирались закрыть (однако так этого и не сделали) уникальное спецучреждение, которое специализировалось на содержании и лечении опасных психически больных — преступников, в основном убийц. Закрыта она была по указке все той же Супрун, и аргументация была следующей: «Люди закрыты в тесных удушливых палатах и даже в туалет ходят по указке персонала. Нет никакой реабилитации или альтернативных методов лечения. На вопросы по поводу еды все опрошенные отвечали, что уже давно забыли вкус мяса. Ни в одном из учреждений, где мы успели побывать, не было таких ужасных условий. Мы увидели пенитенциарное учреждение вместо учреждения здравоохранения, мы увидели систему наказания пациентов вместо их лечения и реабилитации», — писала Супрун у себя на страничке в социальных сетях после посещения клиники в начале 2017 года.

Пациентов учреждения собирались перераспределить между 12 больницами по всей стране, чтобы они были поближе к месту проживания.

Глава Ассоциации психиатров Украины Семен Глузман говорил: «Я считаю, что это невозможно. 650, прямо скажем, убийц и насильников, психически больных — это очень опасные люди. Просто так размещать их в других больницах, не подготовив персонал, не подготовив стены, окна — преступление. Практически в обычных психиатрических больницах придется создавать тюремные условия. А денег на эти ремонты, кстати, никто не дает. Например, обычные оконные стекла в таких больницах вставлять нельзя. Это кончится очень плохо, в первую очередь — для персонала тех больниц, где будут размещать пациентов».

Казалось бы, раз в больнице такие ужасные условия, то не лучше ли изменить методику лечения, содержания, поменять скомпрометировавший себя медперсонал? Однако это трата бюджетных средств, поэтому больницу проще и дешевле закрыть, а социально опасных пациентов просто перераспределить между другими медучреждениями, и плевать, что это может подвергнуть опасности население.

А вот в каких условиях проходит лечение в Одесской областной психбольнице №2, в простонародье — «Александровке».

Эти данные были опубликованы журналистами издания «Сегодня».

По территории пациентам ходить разрешается только в сопровождении санитаров, пространство для прогулок ограничено, да и то на воздух отпускают нечасто. Развлечений в больнице тоже немного.

Само здание и удобства тоже оставляют желать лучшего. Ужасное состояние стен, едкий запах, ржавый туалет. Последних, кстати, на 40 человек аж целых 2. Старые кровати, еще с панцирной сеткой, стоят впритык, ведь вместить в комнату 15-20 человек (а именно столько пациентов проживает в одной комнате больницы) по-другому не получается. Далеко не в каждой комнате есть такой предмет интерьера, как тумбочка.

Как всегда, такое ужасное положение дел проистекает от огромного недофинансирования. Заведующий вторым отделением «Александровки» утверждает, что на одного больного в день государство выделяет 1,5 грн.

Неоднократно поступали заявления об избиениях и домогательствах.

В целом, плохие условия проживания, жестокое обращение с пациентами, нецелесообразные медицинские практики и коррупция являются типичными для огромного количества психиатрических медучреждений.

Система нуждается в серьезном реформировании и дофинансировании, но что предлагают и делают власти?

1 апреля 2020 года стартовал второй этап медреформы, который и задел психиатрические больницы. Психиатрические больницы, как и прочие больницы, в рамках медреформы переходят на финансирование, основанное на количестве обслуживаемых пациентов. Соответственно, затраты на финансирование были сокращены, что угрожает массовым закрытием подобных заведений по всей стране.

Для того, чтобы уложиться в бюджет, нужно будет сократить примерно треть медперсонала.

«Мы увидели, что в ходе так называемого второго этапа реформы у нас практически будет полностью уничтожена противотуберкулезная служба, у нас будут закрыты 70-80% психиатрических больниц, в которых на сегодня находится около 22 000 больных хроническими психзаболеваниями. Это люди, которые уже потеряли свои социальные связи, за ними уже нужно ухаживать», — заявил Министр Здравоохранения Украины Максим Степанов.

Киевские психиатры заявляли в то время, что больницам, чтобы остаться на плаву, придется уволить около 30% сотрудников и закрыть часть палат. Финансирование на содержание и лечение пациентов сокращается в 2 раза. Уже с апреля пришлось платить меньше минималки — около 3800 гривен, а часть диспансеров для психически больных пациентов закрыта. Реабилитационные и вспомогательные услуги тем временем не были созданы для пациентов, чем они были поставлены на грань голода и бродяжничества.

При этом представители государства и их сторонники настойчиво борются на просторах газет с дезинформацией, что больницы собираются закрыть. Действительно, они закроются сами, будучи поглощенными стихией рынка.

Как уже говорилось, хотя и все, что мы видим в медреформе самой по себе, проявляется и в психиатрии, тут есть и свои особенности.

Часто слышно такой аргумент: мол, психиатрических больниц в целом много и огромное количество больных можно лечить не на стационаре, а на дому. И даже тех, кто все же попадет в соответствующее заведение, будут помещать туда на небольшой срок, а затем отправлять домой под наблюдение семейного врача или психиатра.

На самом деле то, что многих пациентов не обязательно держать в больнице на стационаре — правда. В большинстве случаев психических расстройств, которые сейчас наблюдаются у людей, вовсе не обязательно прибегать к подобным мерам. Однако, несмотря на то, что заявленное кажется вполне адекватными мыслями, это — манипуляция, так как не учтено главное: до реформы пациенты получали препараты бесплатно — в процессе лечения на стационаре или по рецепту, теперь же при лечении на дому или у частных психиатров/психотерапевтов, препараты придется покупать самостоятельно за свои деньги. Возмещения стоимости по ним тоже не будет. Это чревато тем, что многие больные попросту останутся без надлежащего лечения, так как банально не могут себе его позволить.

Так, прикрываясь заботой о пациентах, государство на деле просто экономит на этих людях, экономит на их жизнях и здоровье. Ведь даже такое крайне распространенное заболевание, как депрессия, если ее не лечить (а уже на средней стадии без лекарственных препаратов не обойтись), способно вышвырнуть человека из общества и лишить жизни. Что уж говорить о прочих расстройствах, которые так же сильно влияют на жизнь.

Сейчас на дворе 2022 год. Что же в целом изменилось в сфере здравоохранения после отставки Супрун?

Новым министром здравоохранения стал Максим Степанов, которой очень резко критиковал второй этап медреформы. Он, однако, заявляет, что сворачивать медреформу не будет, однако необходимо внести существенные изменения, чтобы остановить увольнение врачей.

«Наша команда работает над тем, чтобы не было массового увольнения врачей и закрытия больниц. Это не значит, что мы собираемся сворачивать реформу, наоборот, её нужно реализовать, но существенно изменив, учитывая украинские реалии и исправив допущенные во время планирования ошибки», — М. Степанов.

Как утверждает бывший заместитель и.о. министра здравоохранения Павел Ковтонюк, общий план состоит в том, чтобы максимально это сделать без изменений в законе, а через правительственные решения. По форме, вероятно, оставят поступление денег через НСЗУ, но решениями правительства, скорее всего, изменят наполнение этого механизма.

«Скорее всего, НСЗУ заключит новые контракты, в которых не деньги за услуги выплачиваются, а будут выдавать больницам деньги на основании койко-мест», — объясняет он.

Однако, несмотря на прошедшее время, каких-то значительных положительных изменений не произошло. К тому же в этом году в сферу здравоохранения, и так на ладан дышащую, вмешалась война.

«Украинские психиатры бьют тревогу, что ситуация пациентов с психиатрическими заболеваниями является очень тяжелой. Атаки на больницы, отсутствие доступных лекарств и проблемы с эвакуацией создают очередную проблему во время продолжающейся войны. Доходит до нарушения базовых прав человека: невозможной является эвакуация, не хватает еды, средств первой необходимости», — подчеркнул профессор Ежы Самоховец, глава Польского Психиатрического Общества.

Есть также группа больных, получающих психиатрическую помощь вне стационара, а также те, которые были вывезены их семьями из стационара домой в результате активизации боевых действий.

«Те, кто остаются в своих домах, не понимают, что им нельзя выходить на улицу, потому что действует комендантский час. У них нет доступа к медицинской помощи, случаев убийства этих людей становится все больше», — заявила Лидия Мартынова из
Украинской организации пациентов и их семей «Психоспособность» во время конференции ППА.

В подтверждение слов о том, что пациентов будет становиться только больше, можно привести мнение доктора Юстины Холки-Покорской из Варшавы.

Она в своей оценке ситуации указывает на то, что количество психически больных граждан будет расти. Соразмерно увеличатся и проблемы их жизни в обществе. Всех, кто страдает психическими расстройствами, можно разделить на две большие группы. В первую входят те, кто еще до начала войны боролся с психическими расстройствами (а, как вы видели выше, их положение лишь усугубилось). Во вторую группу относятся «молодые» больные: лица, которые во время сегодняшнего кризиса оказались в группе с наибольшим риском развития психических расстройств.

«Я ожидаю, что помимо больных, которые уже переболели до войны, с каждой неделей боевых действий в Украине мы будем наблюдать все больший приток новых больных», — говорит эксперт.

Представитель ВОЗ в Украине — Ярно Хабихт также заявляет, что, по их статистике, «до 10 млн. человек находятся под угрозой того или иного психического расстройства, от тревоги и стресса до более тяжелых состояний». ВОЗ также указывает на рост заболеваний посттравматическим стрессовым расстройством в связи с войной.

Если же говорить конкретно про депрессию и антидепрессанты, то уже сейчас можно наблюдать значительный рост продаж в этом сегменте. По данным консалтинговой компании «Бизнес-Кредит», за первые 6 месяцев 2022 их продали на 496 млн грн (+41%), или 1,4 млн штук упаковок (+32%), в то время как в целом фармацевтический рынок в Украине сократился на 3,3% в денежном исчислении и на 13,5% в упаковках (об этом у нас есть соответствующая статья).

«После начала полномасштабных боевых действий многие украинцы начали ощущать приступы тревоги или депрессии», — говорит медицинский директор фармкомпании «Тева Украина» Александр Семенов. «Врачи в разы больше назначают антидепрессантов», — вторит ему директор Агентства медицинского маркетинга Юрий Чортков.

10 миллионов украинцев, то есть около четверти всего населения страны, могут страдать от психических расстройств из-за войны, говорят в ВОЗ.

«По оценкам ВОЗ, до 10 миллионов человек находятся под угрозой того или иного психического расстройства, от тревоги и стресса до более тяжелых состояний», — сказал представитель ВОЗ в Украине Ярно Хабихт.

В ВОЗ говорят, что растет количество украинцев с посттравматическим стрессовым расстройством, из-за чего организация запускает службы онлайн-поддержки.

Как это всегда и бывает, если у кого-то убыло, то у кого-то прибыло. Кто же нынче извлекает выгоду из роста психических заболеваний украинцев?

Из 10 фармкомпаний, которые увеличили состояние на продаже антидепрессантов нашим соотечественникам, лишь одна украинская. И то, компания «Фарма Старт» входит в швейцарскую Acino Group. Только за первое полугодие этого года она продала антидепрессантов на 103 млн грн, что составило аж 20% от общей суммы продаж препаратов такого назначения. Догоняют украино-швейцарцев Lundbeck и Pfizer, родом из Дании и США соответственно. Однако, если судить по количеству проданных упаковок, то в тройке лидеров появляются еще две украинские фармкомпании — «Лекхим» и «Опытный завод «ГНЦЛС». Это еще раз напоминает нам о роли украинской фармацевтики, которая производит дешевый и малоэффективный фуфломицин (борется лишь с симптомами, если повезет) для беднейших слоев населения.

Остальные компании не отстают. Упомянутый выше господин Семенов из «Тева Украина», например, ожидает (довольно циничное ожидание) итоговый годовой объем продаж в размере районе 1 млрд. грн.

Вопрос о том, как будет устроена система здравоохранения, для коммунистов крайне важен. И тут мы можем единодушно заявить, что медицина как базовая потребность человека должна быть бесплатной. Сейчас же мы наблюдаем картину того, что такая вещь, как медицина, становится все менее и менее доступной для широких слоев населения. Больницам сокращают финансирование, отчего страдают простые люди. Тем временем крупные капиталисты, имея огромные состояния, могут себе позволить лучшие медицинские услуги мира. Можно ли изменить ситуацию к лучшему в рамках нынешней системы? Определенно, нет. Поэтому только борьба сознательных рабочих за свои права может привести к смене формации не только на более прогрессивную и эффективную, но и более человечную. Но как же будет устроена психиатрия в новой социально-экономической формации? В статье мы проанализировали опыт прежде всего Советского Союза и западных капиталистических стран. Так что же мы почерпнем из него?

На Западе в свое время правильно заметили важность лечения и помощи вне стационара. Реальность капитализма, однако, сделала наработки в этой сфере бесполезными для широких масс населения, которые не в состоянии позволить себе услуги психолога или психиатра. Поэтому подобная помощь должна быть максимально доступной населению, то есть бесплатной. Более того, люди должны быть широко осведомлены в вопросах ментального здоровья, что уничтожит стигматизацию, уберет боязнь обращения к специалисту. Этому будет способствовать создание большого количества кадров. Из советского опыта мы почерпнем развитую систему стационаров для действительно тяжелых больных, которые будут иметь доступ ко всем современным препаратам и методикам лечения.

Волошин П.В. История украинского научно-исследовательского института клинической и экспериментальной неврологии и психиатрии.

Кутько И.И., Козидубова В.М., Петрук П.Т. К истории организации Украинского Государственного института клинической психиатрии и социальной психогигиены.

WHO/MSD/MER/19.3 Suicide in the world: Global Health Estimates

Статистика за 2017 год от Министерства социальной политики

Электронная перепись населения Украины 2019 год

Глава шестнадцатая. Расходы на народное здравоохранение | Проект «Исторические Материалы»

Психиатрия в Украине — прошлое, настоящее, будущее | Интернет-издание "Новости медицины и фармации"

В Украине закрывают уникальную психбольницу: куда поедут маньяки и убийцы

Dramatyczny los pacjentów psychiatrycznych na Ukrainie. "Nie mają godziwych warunków, nie mają leków ani pożywienia" | WP abcZdrowie

Нечеловеческие условия в психбольницах Украины: 1,5 грн в день и домогательства (фото) | podrobnosti.ua

Стигматизация суицида в обществе препятствует оказанию своевременной помощи | Медичний часопис

Арестович уже не рятує. Через війну українці витратили на антидепресанти 500 млн грн за пів року. Хто на цьому заробляє

Этапы 100-летнего развития психологической науки //Психологическая газета

Как работали советские психиатры: откровения врача|PSYCHOLOGIES

Бедлам и лоботомия: зловещая история психиатрии | Наука, Прошлое | Мир фантастики и фэнтези

Антипсихиатрия — Какой была психиатрия раньше