Письмо: «Библиотека» Мариупольского аэропорта – пыточная «Азова»

О пытках и убийствах в нашем мире слышал любой, полагая что его это не коснётся. Предлагаю вашему вниманию интервью, взятое у человека, попавшего в печально известную «Библиотеку» Мариупольского аэропорта. По понятным и всем известным причинам, раскрывать адреса, имена, фамилии и позывные фигурантов данного интервью автор не будет. Для читателя герой интервью будет именоваться просто «П.».

Он бывший военный, давший присягу один раз и одному государству – СССР. Родился и вырос в Жданове (Название Мариуполя с 1948 по 1989 года), служил 10 лет в РФ, после сокращения приехал на малую родину. Работал в «Ильича», порту, «Азовстали» и в местной ЧОП.

Летом 2014-го, будучи в отпуске, вступил в отряд самообороны. После того, как город был взят под контроль добробатами Украины, ДНР-овцы его покинули, а П. продолжал жить и работать в Мариуполе. Как он считает, была обнародована или халатно оставлена личная информация о всех местных участниках самообороны Мариуполя, что повлекло за собой репрессии тех, кто не согласились признать новую Киевскую власть.

Начнем с момента «задержания» нашего собеседника:

«– Кто, когда и как Вас «задержал»?

– Меня слили. Летом 2014-го, на выходе из дома с двух сторон подъехали два микроавтобуса. Из них выбежали люди в масках, положили лицом в пол и надели мешок на голову. Это была мобильная группа добробата «Азов», их было пятеро.

Сначала задержали мою девушку. Ей сказали меня выманить под любым предлогом, или дом будут брать штурмом. Похитители: «Звони П., если он не выйдет, у нас приказ – дом штурмом брать. Мы знаем, что он вооружен и сдаваться не собирается. Пусть выходит сам…»; «Вызови его под любым предлогом, дальше уже мы будем работать…». Во время телефонного разговора со мной, она сказала одно волшебное слово – мою фамилию; я сразу заподозрил неладное, так как Л. никогда ко мне так не обращалась. Как только я вышел на улицу, – сразу же увидел подозрительную машину справа. Была мысль бежать, все-таки – частный сектор. Думал: перемахну через забор и попытаюсь скрыться. Меня остановила мысль о том, что девушка у них и что они с ней сделают – неизвестно. Также я беспокоился о своей матери.

Уже в машине, меня били так, чтобы лицо было целым. А для чего же это было нужно, ты спросишь? Тогда в городе были развешаны буклеты с призывом сдавать оружие сепаратистов за вознаграждение: «Сдай автомат – получишь 300 $», «Сдай сепаратиста – получишь 3000 $», «Сдай руководящий состав ДНР – получишь 10000 $».

Привезли в посадку, поставили на колени и начали снимать на камеру. Эта запись нужна была для доказательства моей поимки и получения вознаграждения в размере 10000 $, так как я считался командным составом. Еще пред тем, как отвезти меня в аэропорт, карту памяти камеры кому-то передали. Потом от родных и знакомых я узнал, что видео было выложено в сеть «Азовом». Моя родная мать увидела по «Интеру», что меня взяли. Телеканал «1+1» в новостях пустил строку: «В городе Мариуполь задержан один из главных сепаратистов, с позывным «П.» …».

– Мне известно, что Вы провели несколько дней в «Библиотеке» Мариуполя. Когда Вас туда отвезли и в каких условиях держали?

– Отвезли сразу же после съемки видео в посадке. Охраной территории аэропорта занимались «азовцы» – в основном были молодые и неопытные, но идеологически мотивированные добровольцы. Пытали, били и подвергали психологическому давлению члены полка «Днепр 1», который состоял преимущественно из бывших зеков, ментов, проф. военных – людей с опытом, в том числе и боевым. Сразу же по приезду в аэропорт меня поместили в холодильник (бывшее холодильное помещение аэропорта объёмом 3-4 кубa). «Вентиляция» была через маленькие отверстия, по ним раньше проходили медные трубки от радиатора холодильника. Думаю, будет лишним объяснять, как «легко» там дышалось… Спали на металлическом полу, заставленным ящиками и мятой бумагой, вместо подушки использовали пустые пластиковые бутылки. В одном холодильнике было 5-6 человек. С разной периодичностью, по очереди, нас выводили на «допрос» в пыточные, где избивали и калечили. Пытались выяснить, где, кто, с кем общался; где, кто и с кем встречался; где находятся схроны оружия и т. д. Я молчал и поэтому получил «хорошо»! Дело в том, что нас слили капитально – те, кто пытал, и так все знал. Я же был там не один, ребят очень «хорошо» поломали… От регулярных избиений люди были синего цвета.

– К Вам и ребятам все надзиратели относились одинаково?

– Среди охранников – разные люди. Были те, кто бил прикладом по почкам, когда я просился в туалет; те, кто поздно ночью и без лишних глаз открывал дверь «камеры» на 15-20 минут, чтобы дать узникам возможность глотнуть свежего воздуха. Бойцы «Днепра-1» в пьяном состоянии выводили меня в помещение, покрытое кафелем, садили на прикрученный к полу железный стул и начинали вчетвером избивать. Помимо этого, еще мне надевали ведро на голову и дубинками по нему били; девять лет шум в ухе так и не проходит, врачи говорят – сильная контузия. Двое держали за руки и плечи, положив меня лицом в пол, третий уселся на ягодицы, взявшись руками за ступни, тянул их на себя в попытке порвать сухожилия. Угрожали, говорили: «Сейчас мы тебе руки поломаем, дадим тарелку с едой и посмотрим, как ты жрать будешь…».

– Каким еще истязаниям Вы подвергались? В ответе на второй вопрос Вы упоминали про психологическое давление.

– Два раза выводили на расстрел. Перед выходом из холодильника надевали колпак на голову, водили минут пять по территории, пока я не упирался во что-то головой. Это была стена и это была безысходность. Передергивали затвор и угрожали расстрелять, если не буду давать признательных показаний. После того, как я отказывался, – спрашивали о моем последнем желании. Выбирал сигарету, курил в три затяжки, после чего над головой выпускали очередь из автомата и отводили обратно в камеру.

– В каком состоянии были другие «задержанные»? В Вашей камере и не только.

– Это люди, которые не могли сами встать и с трудом передвигались. Они, так же как и я, подвергались избиениям и пыткам. Как-то к нам в камеру кинули женщину, скорее всего она что-то не то говорила по телефону. Ее взяли на выходе из автобуса, а она астматик, сумка с баллончиком осталась на месте похищения. На нервной почве стала задыхаться; я кричу надзирателям: «Давай врача, девушка сейчас кони двинет!», – минут через 10 ей принесли баллончик.

– Женщин били меньше, чем мужчин, отношение было мягче?

– Это ей повезло, что ее в холодильник сразу к нам кинули, а не в одиночку. Так бы ей по полной программе могли заняться…

– Что Вы имеете ввиду под фразой «по полной программе»?

– Изнасилование и прочие действия насильственного характера, а такие случаи были. Если можно безнаказанно бить людей, почему нельзя изнасиловать или убить? Кому ты будешь жаловаться? Мать, когда меня увидела по телевизору, – обращалась и в милицию, и в СБУ. Ей отвечали, что мы ничего не знаем и здесь не причем. Вот как это?! Как?! Если меня, «задержанного», показали по телевизору.

– Если я правильно понимаю, на Вас и прочих узников не заполняли протокол задержания? Официально вас никто не задерживал?

– Да, официально меня оформили уже в Запорожском СБУ и то – спустя месяц после «холодильников», так как СБУ не хотела оформлять по причине сильных побоев… Медицинское освидетельствование и прочие следственные мероприятия не проводились. Говорили: «Ты у нас месяц будешь сидеть, мы не можем тебя в СИЗО отправить, потому что ты весь синий…». Думаю, у разных ведомств (СБУ, МВД Украины) начались бы терки, связанные с моим состоянием…

– Правда ли, что у Вас две судимости в Украине?

– Верно, статья уголовного кодекса Украины 258 «Терроризм», от 10 до 15 лет и статья УК Украины 260 часть 5 «Создание вооруженных банд формирований и участие в боевых действиях» от 8 до 15 лет. По первой статье полностью оправдан, по второй – 2 года условно, впоследствии также оправдан.

– Не расскажете подробней о судебном процессе? Как он проходил?

– Спустя месяц после аэропорта прошли побои. Мне официально оформили задержание и в скором времени прошел суд по 258-й статье. Суд закрытый, одна камера снимает заседание, следователь, адвокат и несколько судей. Адвокатша молоденькая, лет 30, ей при мне сказали: «Девочка, сиди молчи, вообще молчи. Только если суд у тебя о чем-то спросит, только тогда встанешь и ответишь.». Возможность нанять своего адвоката, а не предоставленного государством, мне не дали. Девочка, конечно, грамотная, но ей просто сказали – «молчи». Я понял так, что там все уже было решено. В суд меня вез мой следователь, капитан, на своей личной машине, без конвоя, без наручников, без ничего и это по такой статье (Террористический акт ст. 258 УК Украины)!

В суде прокурор зачитывал длинный список обвинений. Я думал, что все, пи*дец, приехал, далеко и надолго. Но после небольшой паузы прокурор зачитал следующее: «Ваша честь, прошу, снять с Фамилия Имя Отчество все обвинения и освободить в зале суда». Суд удалился на совещание. Через минут 15-20 вышли. Решением суда было снять все обвинения и освободить в зале суда. Тут же в СБУ вернули паспорт, телефон, деньги на билет домой дали.

После того как вернулся домой, через месяца два, два с половиной, второй, уже второй раз задержали! Я же дома, никуда не уезжал, не прятался. Брали понежнее, не били. Показываю им решение суда – мол вот, я оправдан и т.д., они мне говорят: «А у тебя уже другая статья и брали тебя СБУ-шники, а теперь будем мы (МВД Украины). Будешь возникать, еще одну статью нарисуем…». Опять пакет на голову, куда-то приехали, чувствую знакомые ступеньки. Подумал про себя: «Бл*ть, опять аэропорт…». Вспомнил ступеньки, по которым меня на «расстрел» выводили… Меня снова поместили в холодильник, смотрю, лежат два пацана, видно, что хорошо над ними поиздевались… Забирают одного, через час возвращают и забирают второго. Думаю, вот сейчас и моя очередь, но в этот раз меня за ночь никто не бил – повезло.

Утром приехал автобус за мной, шесть человек охраны. Повезли на Краматорск, а там военная контрразведка на тот момент была. Ночь переночевал, утром покормили – чай, бублик. Потом отвезли в Изюм, на ИВС (изолятор временного содержания).

Через неделю прошло первое заседание, через еще две недели – второе. Кормили хорошо. После второго заседания отвезли в Харьковское СИЗО. На месте предложили «дружить» со следствием, обещали, что отсижу не 90 дней, а месяц. Отказался и отсидел, как они и обещали, – «по полной», 89 дней.

Итоговое заседание суда было в Харькове по «Скайпу», на что я возразил, сказав, что по закону меня должны судить там, где меня обвиняют в совершении преступлений, а значит в Мариуполе. Ответили: «Твоя перевозка будет сильно дорого стоить…». Заседание без моего физического присутствия проходило в Жовтневом районном суде города Мариуполя. Опять зачитали список обвинений, осудили по факту ношения оружия, присудив 2 года условно. Самое смешное, что у меня спрашивали, сколько условно мне дать, так как прокурор в Харькове забыл написать срок (1, 2, 3 года). Сначала выбрал год, на что услышал ответ, что с моей статьей год не дают...

Вернулся в Мариуполь. В первое время, каждую неделю, ходил отмечаться в исполнительной службе. После того, как снова устроился в ЧОП, а он был связан с реестровым украинским казачеством, пришёл отметиться по форме, с нашивками и т.д., чем вызвал недоумение сотрудников – у них не укладывалось в голове моя статья и работа в ЧОП, связанной с казачеством. На удивление сотрудников МВД ответил: «Девушки, я в А. с 2008-го. Ребята меня взяли на работу. У меня семья и ее нужно кормить…». Разрешили после этого ходить отмечаться не каждую неделю, а раз в месяц. Начальнику, конечно, досталось из-за того, что «сепаратиста» взял на работу, пришлось долго перед многими объясняться…

По прошествии 2-х лет прошел суд, который окончательно меня оправдал. Прошел без моего присутствия, я был на работе. Однако мне все равно запретили покидать город, так я и оставался здесь, переживая со всеми штурм города, но это – уже другая история.

– Спасибо Вам за откровенность и за возможность задать такие тяжелые для любого человека вопросы. Про то что было в Мариуполе во время штурма, возможно, расспрошу позже.»

Даже не знаю, что сказать? От услышанного – ком в горле. Понимаю, что по-хорошему читатель сам должен делать выводы после прочтения. Однако, читать не тоже самое что общаться в живую с человеком, который так пострадал. Как писалось ранее, личную информацию читатель не знает и ему труднее проникнуться к человеку. Эмпатия к литературным персонажам совсем не то, что к реальным людям.

Что же мы видим? Государственный каток переедет и не заметит людей, оказавшихся у него на пути, поломав не только их физическую оболочку, но и душу. Нам с рождения рассказывали о праведности и правильности нашего, когда-то общего, государства – Украина. Мне возразят, укажут на вину самих людей, мол, вот были бы послушными, каток бы их не тронул. Так можно обвинить и героя этого интервью – сам же пошел в незаконное вооруженное формирование, зная, что нарушает закон… Что же – верно. Но почему-то вы – господа «патриоты» не учитываете внешних факторов и обстоятельств такого выбора в то время. Время слабого во всех смыслах государства, не способного защитить своих граждан, хотя бы от них самих. Точно не пытаюсь оправдать выбор П., но какие бы человек не совершал или не пытался совершить преступления, его нельзя бить без веских причин, калечить и пытать – что прямо прописано в законах государства. Если же государство позволяет себе нарушать свои же законы, то оно перестает быть правовым государством превращаясь в не правовое, а впоследствии – террористическое. Да, вы все правильно прочитали – террористическое. Именно этот термин подходит так как терроризм занимается запугиванием населения разными способами.

Почему же так происходит? Многие скажут, что проблема в первую очередь в самих людях, а не с государственной системой и общественными ценностями; мы мол всегда такими были – это наша природа. С чем я не соглашусь. Как показывает история, наблюдения антропологов, социологов и прочих специалистов, изучающих человека под разным углом – общество и человек в частности, формируется под воздействием внешней среды, механизме в котором он родился и вырос – из чего следует, что проблема именно в среде и системе. Как мы знаем, система Украины и в окружающих ее государствах устарела, не только в практическом смысле, но и в этическом. Мы ведь люди, нам не нужно как животным поддерживать внутривидовую конкуренцию и агрессию. Именно благодаря отсутствию таких качеств у людей прошлого, мы как вид смогли социально эволюционировать, создать цивилизации и стать доминирующим видом на нашей общей родине – Земле. Нынешняя система тормозит дальнейшее развитие общества, не давая ему развиваться.

Учитывая все выше сказанное, можно выделить много значащих деталей. Интересно не только интервью, но и послесловие автора письма, которое мы также разберем. Начнем по порядку.

После того, как «слили» данные о П., за ним началась охота. Массово обнародовать такую информацию мог только кто-то из верхушки ДНР, который был шпионом или предателем и имел доступ к данным об участниках местной обороны. Удача не была на стороне нашего героя и его соучастников.

Любопытно и то, что в Мариуполе висели плакаты с надписями, обещающими вознаграждение в размере от 300 до 10000 долларов. Это было золотой жилой для силовиков и национальных батальонов, так как сдать сепаратиста нужно было не просто сказав о его личности и местонахождении, а собственно задержать его, снять на камеру и отправить соответствующим лицам, что могли сделать только хорошо подготовленные люди (азовцы).

После отправки П. в «библиотеку», его поместили в бывшее холодильное помещение «объемом 3-4 куба», в котором его и других людей, которых постигло такая же беда, держали. Скорее всего тут ошибка. Как можно было держать в 1 холодильнике объемом 3-4 куба 5-6 человек, и чтобы они имели место для сна – не ясно. Скорее тут имеется ввиду площадь в 3-4 квадрата, что больше подходит под определение «холодильного помещения» и в котором действительно могут поместиться 5-6 человек. Поскольку нет уточнения, то эта деталь остается не до конца ясной. Во всяком случае, это ужасные условия, даже не учитывая регулярные побои и нехватки воздуха.

После пыток и месяца пребывания в неволе, П. отвезли в суд, где прошло закрытое заседание, в котором он был оправдан. Что послужило его оправданию, так и не понятно. Но учитывая, что к нему потом еще раз явились с другой статьей МВД, то, возможно, за ним могла быть слежка в попытке узнать больше информации.

После второго задержания он ночь провел в «библиотеке», потом ночь в Краматорске, а затем в изюмовском ИВС, в котором находился 2 недели и по завершению двух заседаний суда был отправлен в Харьковское СИЗО, где просидел 89 дней, так как не захотел «дружить» (то есть сотрудничать) со следствием.

Итоговое заседание суда (получается уже третье) он провел через скайп в Харьковском СИЗО, хотя по закону должен был находиться в помещении суда. Там ему дали 2 года условныого, не забыв перед этим спросить, какой же П. хочет себе срок.

Хочется упомянуть и о варварской фразе силовиков: «Твоя перевозка будет сильно дорого стоить…», которую они адресовали П. на его возражение, почему его не отправили в здание суда. То есть, возить П. по городам страны им это делать можно и абсолютно по средствам, а отправить в заседание суда было бы «сильно дорого»? Правосудие во всем лице.

После, П. вернулся в Мариуполь. Там он снова устроился в ЧОП (частное охранное предприятие), которое было связанно с украинским казачеством (это полубоевые формирования, которые исполняют все указания начальства). Один раз П. в форме и со всеми нашивками пришел отметиться в исполнительной службе, работники которой не могли понять, как сепаратист мог работать в ЧОПе связанной с украинским казачеством, на что П. ответил: «Девушки, я в А. с 2008-го. Ребята меня взяли на работу. У меня семья и ее нужно кормить…». По сути, это и есть олицетворением капиталистического рабства, когда рабочий вроде и добровольно идёт устраиваться на работу, но только лишь потому, что альтернативой этому была бы голодная или жалкое существование бездомного.

Если П. работал в этом ЧОПе с 2008 года, то являлось ли оно в те года связанное с украинским казачеством? Скорее всего нет, так как мы видим, что П. со своими навыками и взглядами мог себе найти другую работу, но не искал. А значит, что этот ЧОП стал националистическим только после событий на майдане и на Донбассе. П. же после возвращения в Мариуполь устроился к тем самым людям, которые, тем не менее, уже превратились в украинских «патриотов» и были готовы защищать интересы своей буржуазной родины (за хорошую плату, конечно). Тенденция, закономерная и для всей Украины. Маленькому человечку нужно просто встроиться в эту систему и не думать лишний раз. За него уже подумали те, кто его обокрал.

Государственный каток ломает физическую оболочку и душу человека. И делает это он не просто так, а в интересах правящих кругов и соответствующего господствующего строя, капитализма. Именно капитализм заставляет людей работать в невыносимых условиях людей, превращая их в бездушных винтиков системы, именно капитализм начинает войны, уносящие жизни миллионов людей. Не пощадил он и героя нашего письма. То, как поступили с П. действительно незаконно, однако кто определяет законы? Люди? Какие? Все наши законны устроены для защиты господствующего класса – буржуазии. То, что существуют какие-то права, не позволяющие бить и калечить человека (и то, лишь формально не позволяющие), это следствие классовой борьбы. Эти права достались нам еще со времен мощной наступательной борьбы пролетариата на буржуазию в ХХ веке. Сейчас этой борьбы нет. Вернее, она есть, но ведётся в одну сторону – против пролетариата. И открытая, террористическая незаконность выступает тут как момент действительной буржуазной законности, а потому и исполняются принципы, выведенные некогда Летовым:

«Цель оправдывает средства – давай!
Убивай, насилуй, клевещи, предавай!
Ради светлого, светлого, светлого, светлого
Светлого храма демократии...»

Вот и получается, что никакого иного, кроме как террористического государства быть не может, вопрос лишь в том, в чьих интересах это государство служит.

Как правильно указывает автор, многие думают, что все проблемы в том, что природа человека такая (имеется ввиду биологическая природа). И действительно это будет неверно. История показывает, что общество и человек в частности формируются под воздействием внешней среды. И в очередной раз автор прав, когда говорит, что система Украины и окружающих ее государств устарела – она противоречит развитию материальных условий общества. Однако тут стоит дополнить, что хоть общественное бытие и определяет общественное сознание, но и общественное сознание изменяет общественное бытие посредством воздействия на него человека. Но не какого-то абстрактного человека, а революционера. Сейчас его задача состоит в том, чтобы пробудить классовое сознание всего пролетариата, который в своей революционной борьбе уничтожит капитализм и классовое общество вообще.

Про отсутствие внутривидовой конкуренции стоит сказать, что хотя мы сейчас и уступаем первобытным людям в объединении (тут имеются ввиду именно внутриплеменное, ибо между племенами вследствие материальных условий и культуры, соответствующей развитию первобытного коммунизма, таки велись бои и была вражда), хотя в то же время и превосходим в другом: сейчас все соединены в процессе производства, в котором участвует все человечество. А потому и последующая «внутривидовая» классовая борьба будет принимать по-истине всеобщий характер и лишь вследствие этой борьбы мы и сможем устранить любые внутривидовые распри, в соответствии с тем, как того требуют законы истории.